Михаил Нестеров - Морские террористы

За стойкой были свободные места, столики же забиты до отказа. Дым висел коромыслом и над подиумом, где под песню Милен Фармер «Ригретс» танцевали обнаженные девушки. В руках клиентов радуга из разноцветных тайских банкнот: коричневые — десять бат, зеленые — двадцать, голубые — пятьдесят, красные — сотня, лиловые — пятьсот, серые — тысяча. Клиенты на одно лицо — ливанцы, сирийцы, хачи, пожирающие глазами стриптизерш, работающих у шеста. Бой освободил Николая от навязчивой проститутки, предлагающей свои услуги за двадцать долларов, оригинальным приемом. Прижавшись к Коку и взяв его за руку, он промурлыкал:

— Сегодня этот негодник мой.

Николай подтвердил — «да, сегодня я его», выдавив жалкую улыбку.

— Как называется этот бар?

— "Знак Луны".

— Я подумал, «Раковый корпус», — ответил Кок, задыхаясь в табачном дыму. — Ближе к делу, пацан.

Мальчик снова глотнул пива и поманил бармена пальцем.

— Мобли, скажи Йо-йо, что с ним хочет поговорить один человек. — Едва Мобли отошел, Бой еще раз предупредил Николая: — Ты можешь нарваться на неприятности. Ты проснешься в госпитале. Без денег. Нечем будет оплатить лечение. Хочешь острых ощущений, можно снять номер и разнести его в щепки. Погром входит в стоимость.

— Когда я напьюсь, мы снимем номер. Поверь, я высажу все окна и разнесу стены по кирпичам. Где здесь можно отлить?

— Что?

— В туалет сходить.

Бой указал рукой вправо от стойки.

Николай зашел в загаженный туалет и проверил сотовую связь. Набрал номер Романова:

— Костя, бери тачку и срочно приезжай в бар «Знак Луны». У меня встреча с клиентом. Постараюсь задержать его у стойки бара. Там увидишь чувака в вечернем платье. Его зовут Бой. Мой старый законсервированный канал в Таиланде. Жду.

Йо-йо — круглолицый коренастый таец в рубашке расцветки «джангл» — появился в сопровождении двух таких же крепко сбитых парней спустя десять минут. Он щелчком пальцев приказал Бою пересесть на соседний стул и сел рядом с Николаем.

Бой прижимал к груди дамскую сумочку, набитую сотенными купюрами. Перед ним на стойке — «дамский» мобильник южнокорейской фирмы. В его списке теперь значился еще один номер. Позвонив по нему, Бой должен был сказать всего одну фразу: «Его взяли». Это в случае, если Николай не появится в кафе через полчаса.

Бой покручивает в тонких пальцах ключи от микроавтобуса. Смотрит в зеркальную витрину и видит... сумочку. Не верит, что там сорок тысяч долларов. Но он сам складывал в отеле деньги так, словно священнодействовал.

Позвонить через полчаса... Но уже через десять минут Бой мог оказаться в другом районе Паттайи, а через пару часов — в Бангкоке. Для него сорок тысяч — огромные деньги. С ними можно начать новую жизнь.

Мальчик прикурил сигарету и выпустил дым по-мужски, морщась и не притворяясь. Странно... Вынув из сумочки маленькое овальное зеркальце, он улыбнулся своему отражению. Впервые за долгие годы он пересилил желание подкрасить губы, подправить щеточкой ресницы, одернуть за плечики платье, касаясь своей маленькой груди.

Если он примет за услуги всего тысячу долларов, то его впереди ожидают недолгие — сколько протянет на гормонах — годы. А скорее, он сойдет с дистанции через пару лет.

Бой покосился на Йо-йо, задавшего русскому вопрос на приличном английском:

— Ты хотел меня видеть?

— Если ты тот человек, который продаст мне пару-тройку «стволов», — да.

— Обычно я не спрашиваю, для чего клиенту «стволы».

— Так и не спрашивай.

— Чем ты интересуешься? — продолжал спрашивать Йо-йо.

— В свободное время — живописью: Малевич, Шалевич, Шагал, Моргал. Сейчас я занят по уши — не до прекрасного, ищу дробовик, пару пистолет-пулеметов. Возьму, пожалуй, пару автоматических пистолетов и десяток гранат ближнего боя. Можно взглянуть на твои полки?

Йо-йо рассмеялся. Кивнув на Боя, спросил:

— Давно его знаешь?

— С рождения. — Николай чуть расслабился, увидев Романова. Костя сел рядом с Мальчиком и заказал виски. — Мы сиамские близнецы, — акцентировал внимание Романова Кок, указывая пальцем на трансвестита. — Я ему даже ключи от машины доверяю.

— Не боишься так резко отвечать? — прищурился Йо-йо.

— Рад бы испугаться, да боялка у меня сломалась, брат. Прямо не знаю, что делать.

— Ладно... Но, если у тебя что-то дурное в голове, тебя здесь на лапшу порежут. Пошли со мной.

Таец прошел за сцену. К этому времени место танцовщиц на сцене заняла пара; мальчик вяло любил девочку; кавказцы со своих мест кричали ему, чтобы тот работал побыстрей.