Сергей Гайдуков - Школа суперменов

— Последний раз я видел его у себя на даче. Это было вчера. Или позавчера? — Дворников понял, что он потерял счет времени, и это его пугает. Он торопливо добавил: — Мы можем съездить туда.

— Это за городом?

— Да, это...

— Я не могу ехать за город, — с какой-то обидой в голосе произнес убийца. — Мне нужно быть... Ты знаешь еще какие-нибудь места, куда он может прийти?

Дворников решил соврать, потому что сидеть в сыром подвале, смотреть на сверкающие ножи и слушать поток сознания этого психа — это выше его сил. Он раскрыл рот, но тут зазвонил телефон.

Убийца недовольно поморщился и начал неуклюже рыться в вещах вокруг себя, пока не вытащил из-под груды какого-то тряпья мобильник. Он обращался с телефоном не очень уверенно, словно боялся сломать его. Дворников понимал, что убийце мобильник в новинку. Или же он крайне редко пользуется подобной техникой.

— Але, — сказал убийца. — Это я. Плохо слышно. Не могу я отойти, потому что у меня тут человек сидит. Не могу я все бросить и отойти. Ну и что?

Некоторое время он молча слушал. Слова в трубке ему, видимо, не нравились. Потому что он помрачнел лицом, машинально взял один из ножей и начал меланхолично тыкать им в стол.

— Слушайте, — возразил он пару минут спустя. — Я же не могу разорваться. У меня и так...

Он опять молча слушал.

— Я не могу одновременно сидеть в гостинице и заниматься этим делом! — раздраженно выпалил он. — Раньше надо было думать. Вы меня сюда зачем отправили? Вот именно. Вот именно. Этим я и занимаюсь. Но я не могу одновременно караулить ее... Месяц уже прошел. Сейчас я как раз обрабатываю... Но это может быть... Никуда она не денется! Она за целый месяц никуда не делась и сейчас никуда не денется! А у меня тут реальный шанс... Да? Ладно. Ладно. Когда? Ладно. Постараюсь.

Он осторожно положил мобильник на прежнее место. Потом взглянул на Дворникова. По выражению его лица Дворников догадался, что сейчас в этой лысеющей голове происходят сложные мыслительные процессы, напрямую касающиеся его, Дворникова, здоровья и жизни.

Дворников поспешно начал:

— Я знаю еще такие места, где...

Убийца достал моток скотча и быстрыми ловкими движениями заклеил Дворникову рот.

— Думать мешаешь, — объяснил он свои действия.

Через некоторое время мыслительный процесс завершается. Итогом размышлений стал весомый удар по дворниковскому черепу — удар, от которого сознание вылетает пушинкой. Дворников уронил голову на грудь — он выбывает из игры, которая поначалу так замечательно щекотала ему нервы, но потом как-то незаметно перемахнула через грань между опасной игрой и чистой опасностью.

Дворников погрузился в темноту. Когда он придет в себя и когда добрые люди извлекут его из подвала на свет божий, все уже будет кончено. Удар по голове дал Дворникову детское счастье закрыть глаза в страшный момент фильма и открыть, когда уже идут титры. Но так везет далеко не всем.

Бондарев даже и надеяться не мог на такое везение. Когда Аристарх Дворников погружался в бессознательную темноту, Бондарев сидел на подоконнике в пустой квартире и смотрел в окно. То, что он видел, его не радовало. Бондарев видел перекресток, видел серые облака, затянувшие небо до самого горизонта, видел расползающиеся лужи, видел крыши ползущих машин, видел дергающиеся от ветра зонты... Бондарев не видел главного — он не видел, чтобы кто-то вошел в телефонную будку с табличкой «Аппарат неисправен» и вытащил двумя пальцами из-за телефона небольшой листок бумаги, где было кое-что нарисовано и кое-что написано. Автором и рисунка, и текста был Бондарев. Бумажка предназначалась человеку, который, несмотря на свой маловменяемый вид, мог оказаться старшим братом Антона Крестинского. На листке было написано, где можно найти Бондарева. Там было почти правильно написано, где найти Бондарева. С той разницей, что если следовать инструкциям в этом листке, то Бондарев бы оказался за спиной у красноглазого любителя кошек и острых ножей.

Однако время шло, а в будку никто не заходил. Что-то пошло не так. Бондарев посмотрел на свою исцарапанную ладонь и подумал, что с приманкой он ошибиться не мог. У Бондарева была такая вещь, ради которой Гриша Крестинский просто обязан был явиться. Если...

Если бы он знал, куда ему являться.

Удивительное дело, но Настя проболтала со своей новой знакомой чуть ли не до двух часов ночи. Никогда — а особенно в последние два года — Настя не сходилась так быстро с незнакомыми людьми, да и Лена — так звали девушку в очках — поначалу выглядела чуть напряженной и отстраненной; было похоже, что ей хочется выхватить сигарету и поскорее убежать куда-то по своим очень важным делам.