Сергей Гайдуков - Последний свидетель

Но такое впечатление было ложным. Потому что существовали другие приметы того, что грядущий день в Новоудельске должен вылиться в нечто страшное.

Таких примет было несколько. Во-первых, небольшая лужица крови в мужском туалете новоудельского железнодорожного вокзала. Увидевшая кровь уборщица не обнаружила рядом человека, из которого эта кровь могла бы вытечь. Поэтому она не придала увиденному значения и замыла темно-красную лужу.

Второй приметой были периодически раздававшиеся из маленького сарая на окраине города стоны и вскрики, будто некто, пребывавший за дверями сарая, бредил во сне.

Третьей был свет в окне дома, принадлежавшего человеку, которого Алик называл Женей, а друзья называли Женёк. В свою очередь, главный человек в криминальных сферах города, «смотрящий за Новоудельском», называл его Жека Приколист. И доверял кое-какие дела.

В ту ночь свет в доме Жеки Приколиста не гас всю ночь. С ним были еще трое друзей, и, на удивление, в ту ночь они больше говорили, а меньше пили.

А четвертую примету Бондарев увидел собственными глазами, когда поутру подошел к окну своего кабинета и выглянул на площадь перед зданием ГУВД.

Ему показалось, что он продолжает спать и видит кошмарный сон.

— Он просто вытащил из кармана вот такую пачку баксов и начал отсчитывать, — срывающимся от волнения голосом произнес Приколист. — Будто это были рубли... Я офонарел вообще!

— Ты до сих пор офонаревший ходишь, — заметил один из его приятелей. Напротив Жеки сидели трое крепких молодых людей, встретив которых в темном переулке добропорядочный гражданин, если он только не является мастером восточных единоборств, поспешил бы немедленно унести ноги. Водка, пусть и из холодильника, убийственно действовала в такую погоду. Все четверо уже расстегнули рубахи.

— Конечно, офонарел! — фыркнул Приколист. — Потому что я точно знал — он не достанет таких бабок! Я уже собирался запрячь его в одно дело, а тут такой облом!

— Ёпт, Жека, ну не все же тебе быть самым умным, — усмехнулся парень с густыми, сросшимися на переносице бровями. Его кличка была «Брежнев». — Обул тебя пацан — ну так что?

— Меня волнует не то, что он меня обул, — громко и взволнованно ответил Приколист, хлопнув об стол пачкой банкнот, полученных от Алика. — Меня волнует, где он их взял!

— А что же не спросил? — вяло поинтересовался парень, даже в помещении не снявший солнцезащитные очки. Его звали Слепой. — Надо было сразу и спросить, а не бубнить сейчас...

— Я так думаю, что он не скажет, — пояснил Приколист. — Он же не дурак.

— Ёпт, так надо хорошо спросить, — предложил Брежнев. — С пристрастием.

— Пошли, спросим, — согласился Приколист. — Что найдем, поделим между собой.

— "Зелень"? — встрепенулся Слепой.

— "Зелень" поделим! — отвлекся от просматривания «Плейбоя» третий гость Приколиста — Лысый. — На четверых?

— На четверых, — согласился Приколист. — Только надо выбить из него правду...

— Ёпт. — Брежнев посмотрел на свои кулаки. — Ты, Жека, меня удивляешь. Да неужто мы не разговорим сопливого пацана?

— Он нам расскажет не только про «зелень», он признается, когда в первый раз подрочил и какого цвета трусы у его подруги, — мрачно произнес Лысый, закрывая журнал.

— Подруга? — Приколист задумался. Что-то было связано с подругой Алика, какая-то мысль, не очень четкая, но важная... Недаром он вчера поспешил выскочить на улицу вслед за Аликом. Ему было чертовски интересно посмотреть, кто сопровождает парня в таком деликатном деле, как возвращение долга в две тысячи долларов. Он ожидал увидеть какого-нибудь «крутого» и уже приготовился пожалеть, что перспективный пацан отпал сам собой. Но вместо этого Приколист уперся взглядом в спины Алика и худенькой блондинки, быстро удалявшихся от «Старого фрегата».

И тогда появилась эта мысль...

— Позавчера мы с ним базарили, и он сильно напрягся, — проговорил Приколист. — У него явно не было денег. Вчера он тоже был не в духе... Но он торопился, потому что приехала его девчонка. Вчера она вернулась. Он побазарил со мной и пошел к подруге. И через три часа приходит с такой рожей, будто он сын Рокфеллера. И вытаскивает из кармана кучу баксов. Словно они там всегда лежали. И уходит. А девчонка ждала на улице.

— Ты хочешь сказать, что он от бабы своей получил деньги? — сделал вывод Слепой. — Так?

— Выходит, что так, — медленно проговорил Приколист. Он пытался вспомнить все, что Алик говорил ему о своей подруге, но в памяти всплыло только одно — имя.