Илья Деревянко: Отряд зомби

Работа велась по нескольким направлениям, одно из которых представляло собой создание агентурной сети в среде так называемой либеральной оппозиции. В первую очередь в Союзе Прозападных Сил (сокращенно СПС) – созданном и финансируемом Западом. Первоначально планировалось внедрить туда кадровых сотрудников ФСБ. Но, посовещавшись с генералом Рябовым, Корсаков решил отказаться от этой затеи (долго, хлопотно, людей жалко) и пойти другим путем – вербовать агентуру непосредственно из эспеэсовцев. Намеченного к вербовке потихоньку изымали из родного змеюшника и тем или иным способом сажали на прочнейший крючок. Спрыгнуть с него свежеиспеченный сексот мог только в руки штатных палачей СПС, а затем в могилу. [2]

Одним из таких агентов стал некий Серж Чухонцев – владелец элитарного массажного салона (по совместительству публичного дома) с сауной, рестораном и бильярдным залом. Функционировал он под псевдонимом «Сюзанна» и из кожи вон лез, дабы угодить новым хозяевам. Не зная о поставленных Конторой «жучках» в его салоне, он натыкал повсюду свои (в том числе в одежду многих посетителей) и две недели назад сообщил – глава благотворительного фонда «Прометей», видный член СПС господин Хашарский, промышляет подпольной торговлей человеческими трансплантантами. Причем исключительно детскими, особенно ценящимися в насквозь прогнившей, выродившейся Европе. Осуществлялось сие безобразие следующим образом: под видом помощи малообеспеченным и неблагополучным семьям подручные Хашарского отыскивали в них здоровых ребятишек (не наркоманов и не алкоголиков). Под благовидным предлогом проводили их медицинское обследование и заносили полученные данные в компьютерную базу данных. Когда поступал заказ на конкретные органы, детей похищали и прятали в подвальном помещении принадлежащего фонду загородного поместья. А оттуда, через «окно» в таможне, отправляли на убой в европейские клиники. Причем Хашарский не любил мелочиться и делал исключительно массовые поставки – по двадцать, сорок человек за раз…

Вышеуказанные сведения подтверждались результатами фээсбэшной прослушки, которые сами по себе не давали реальных зацепок (посетители салона о делах беседовали редко), но, будучи приложены к информации Сюзанны, окончательно расставляли точки над «i». Поэтому Корсаков не стал ругать агента за самодеятельность. Более того – похвалил, выдал ему денежное вознаграждение, проконсультировался с начальником Управления и не мешкая начал подготовку к операции, проводившейся в настоящий момент. Основной ее целью являлось освобождение детишек, захват подручных душегуба и на основании их откровений арест самого Хашарского, отдыхавшего от трудов неправедных в суперпрестижном отечественном пансионате…

– Первый, Первый, я Второй. Внештатная ситуация! – вдруг нервно закричала рация голосом майора Филимонова. – Начальник охраны Степанков прикрывается живым щитом и держит в руке пульт. Выдвигает безумные требования, сукин сын! Повторяю – возникла внештатная ситуация…

– Зря я нас с тобой в параноики записал, – ничуть не изменившись в лице, шепнул спецназовцу Корсаков и хладнокровно скомандовал в «Кенвуд»: – Не паникуй, Василий. Заговори уроду зубы. Обещай ему что угодно, хоть правительственную награду. Во всем поддакивай и до моего приезда не предпринимай никаких действий. Главное – не спровоцируй взрыв. Понятно?

– Да, – заметно успокоилась рация. – Скоро тебя ждать?

– А где вы находитесь?

Филимонов подробно объяснил.

– Минут через пять буду на месте, – пообещал Корсаков и приказал шоферу: – Гони к административному корпусу. В темпе!..

Загородная усадьба «Прометея» маскировалась под бесплатную больницу для алкоголиков, и на ее территории (помимо небольших хозяйственных построек) располагались треугольником три белых кирпичных здания: административный корпус (под ним находился подвал с детьми), лечебный и так называемый бытовой – со столовой, общежитием для рядовых сотрудников и номерами люкс для привилегированных. В лечебном корпусе парочка экстрасенсов кодировала [3]любителей зеленого змия. Был там и отдельный закрытый отсек. (О нем немного позже.) Территорию усадьбы заливал яркий свет мощных прожекторов, принесенных штурмующими. К зарешеченным окнам «больницы» липли разбуженные непривычным светом пациенты. (В «мирное время» усадьба по ночам не освещалась, а внешняя охрана довольствовалась инфракрасными очками.)

Читать дальше