Илья Деревянко - Всадники смерти

Газету же вывесили в вестибюле на всеобщее обозрение. Заделавшись майором, Парафинов переехал в кабинет к Белогорцеву, заняв, кстати, место изгнанного со службы Геннадия. Дмитрий, надо сказать, изрядно тяготился подобным соседством. Аж с души воротило! По счастью, свежеиспеченный майор появлялся в кабинете крайне редко, предпочитая отираться поблизости от Руководства и всячески оное ублажать: за счет запуганных им мелких коммерсантов организовывал разнузданные оргии (в теплое время года – на природе, в холодное – в саунах), подгонял табунами бесплатных «девочек», выступал на застольях в роли записного шута, с умильным видом терпел тупорылые шуточки обоих шефов (переходящие порой в откровенное издевательство); бережно развозил окосевших начальников по домам... В общем – едва ли ботинки языком не вылизывал!

Интересно, на кой ляд ему понадобились улики по делу «капюшонов»?! Ведь тут абсолютно не пахнет карьерным ростом. Напротив – запросто шею свернуть можно!!!

Поломав голову в разнообразных догадках, но так и не найдя в действиях Парафинова ни одного хоть мало-мальски разумного мотива, Белогорцев решил переговорить с ним напрямую.

В Отделении Николая не оказалось. Тогда Дмитрий позвонил ему на мобильник.

Трубка долго бикала длинными гудками. Наконец в ней прорезался слабый, заметно подрагивающий голос Парафинова:

– Але-е?

– Зачем выпотрошил сейф, скотина?! – жестко спросил Белогорцев.

Скороспелый майор замялся с ответом.

– А ну колись, тварь паршивая! – не выдержав, взорвался Дмитрий.

– Деньжат хотел подзаработать, – еле слышно сознался Николай. – Девчонка-то богатая!

– Выходит, ты знаешь, о ком речь?!

– Да! В воскресенье поздно вечером я случайно увидел, как Анюта выходила из клуба «Содом» вместе с покойным Удальцовым. Они сели в синюю «Вольво», где находилось несколько молодых ребят. А сегодня, из любопытства, я прокрутил запись на твоем диктофоне, узнал по описанию Анюту и решил продать ей пленку с остальными материалами за пятьдесят тысяч долларов!

– Немедленно верни, сволочь! А то в ФСБ сдам! – яростно стискивая телефонную трубку, пригрозил Белогорцев.

– Да, да, обязательно верну! – пробормотал Парафинов. – Я тут поразмыслил на досуге и сообразил – не стоит связываться! Слишком стремно! Но умоляю, Дима, давай не в Отделении!! Боюсь, начальство проведает. Тогда – точно кранты! Подъезжай лучше ко мне домой. Вещдоки, пленка, документы – все здесь! А жена гостит у тещи. Нам никто не помешает!

– Ладно, жди! – буркнул Белогорцев, вешая трубку на рычаг. Посидел с минуту в раздумье, терзаемый смутными подозрениями, потом махнул рукой, решительно поднялся из-за стола, сунул за брючный ремень табельный «макаров», положил в сейф сумочку Политиковской, снова запер на ключ дверцу, захлопнул на защелку кабинет, вышел из Отделения, встал у обочины дороги и начал ловить «частника»...

В отличие от самого Дмитрия, любимчик руководства Парафинов проживал не в обычной квартире, а в отдельном двухэтажном коттедже на западной окраине города, неподалеку от водохранилища. Изящное строение под зеленой черепичной кровлей окружал высокий кирпичный забор. Рядом примостилось еще два похожих домика, но они не были полностью завершены и в настоящий момент пустовали. Дальше, вплоть до лесопосадок, простирался обширный пустырь, уже размеченный под застройку. В скором времени здесь предстояло вырасти очередному мини-городку продажных чиновников и коррумпированных ментов. Над массивными железными воротами, преграждающими путь на парафиновский участок, примостилась видеокамера, а на том месте, где обычно располагается звонок, находилось переговорное устройство.

Белогорцев нажал кнопку динамика.

– Дима, ты? – услышал он голос Николая.

– Да, я! – недружелюбно отозвался опер.

– Заходи, пожалуйста!

Заработал зуммер, ворота медленно распахнулись. Белогорцев нетерпеливо шагнул вовнутрь и сразу же получил сокрушительный удар по голове. В глазах у него помутилось, тело ослабло, колени подогнулись. Грубые руки схватили майора под локти и поволокли к дому. Однако нападавшие не учли одной специфической особенности своей жертвы. Им бы предварительно побеседовать с бывшим тренером Дмитрия по боксу Денисом Анатольевичем Милославским! Дело в том, что кандидат в матера спорта Белогорцев отличался редкостной живучестью и, выступая на областных соревнованиях, ни разу не побывал в настоящем нокауте. В худшем случае он поднимался на счет «четыре».