Андрей Дышев - Черный тюльпан

– Ох, блин! – качал головой Клим. – Какая хренотень! А в самом деле, где ты болтался всю ночь?

Я рассказал ему про Джо: о нашем дурацком пари, о восхождении на скалу и обрезанной веревке, о том, как я спускался утром, а потом искал свой рюкзак.

– Любопытно, любопытно, – бормотал Клим, глядя на меня с прищуром, потом вскочил, буркнул: – Я сейчас, – и вышел из комнаты. Через минуту он вернулся и, вытирая руки носовым платком, громко и возбужденно заговорил: – Режь меня на куски, Кирилл, но тут дело нечисто. И этот твой Джо совсем не случайно предложил тебе восхождение именно в эту ночь.

У Клима был такой недостаток: говорить о банальных или абсолютно ясных вещах тоном первооткрывателя. Я сильно засомневался в том, сможет ли Клим быть мне полезен. Но я его не перебивал, и он продолжал:

– Давай разработаем план действий. Во-первых, надо найти этого Джо.

– А где его найти?

– Вот это действительно вопрос, – умозаключил Клим и, напустив на лоб морщины, глубоко задумался.

Собственно, ничего умного он так и не сказал, но мне стало легче – как-никак, а союзник, человек, который может выслушать и хотя бы посочувствовать.

Мы вышли из квартиры. Клим напомнил, чтобы я держал его в курсе дела, и поторопился на рынок, а я пошел разыскивать Анну.

К счастью, Анна оказалась на даче. Я застал ее с книжкой в руках на раскладушке в тени виноградника. Она была здесь единственной квартиранткой и чувствовала себя вполне вольготно.

– Салют! – сказала она, приподнимая очки и откладывая книгу в сторону. – А я к тебе заходила утром, но тебя не было… Чего это ты такой грустный?

Я не спеша рассказал Анне, отчего мне грустно. Она была шокирована.

– Так, допрыгались. Дождались. Что у меня, что у тебя. Началась вторая серия. А о чем ты думал, когда собирался ползти на скалу с каким-то малознакомым придурком? У тебя голова была на плечах или нет?..

Она ругала меня по классической схеме, как ругает мужа жена за растраченную зарплату. Мне, несмотря на мое безрадостное положение, даже стало весело.

– Чего ты сияешь, как старый алюминиевый таз? – покачала головой Анна. – Надо думать, как тебе выпутаться из этой скверной истории. Начнем с этого Джо. Кто, кроме тебя, его видел?

– Князев и Гриша.

– Значит, надо их допросить как следует.

– Это как? Приставив к голове пистолет?

– Не остри! Они знают его?

Я отрицательно покачал головой.

– Один раз видели.

Мы замолчали. Анна беспомощно посмотрела на меня, на виноград и Портовую башню. Никто из нас не знал, куда протягивать логическую нить. Сыщики из нас получались никудышные.

– Черт возьми! – негромко выругалась Анна. – Тебя же посадят как последнего придурка. Нужен хороший адвокат. Нужно что-то делать!

– Что делать, Анна?

– Этот… второй… – Она пощелкала пальцами. – Ну же, Кирилл! Который вломился к тебе и спер дракона!

– Ну, спер. И что дальше?

– Его надо искать. Он центральное звено. Он украл дракона, он звонил тебе и давал задание… Да! – хлопнула она себя по лбу, причем с такой силой, что лоб тотчас покраснел. – В самом деле! Смотри, как складно получается: некто подыскивает наемных убийц, готовит на всякий случай сразу нескольких человек, звонит им, но оружие получает только один, наиболее подходящий киллер. А ты, как и остальные, пролетаешь.

– Вполне возможно, – согласился я.

Анна, машинально собирая раскладушку, продолжала вслух размышлять:

– Ты говорил, что его видела женщина из санатория. Ее надо разыскать. Как ее фамилия?

– Мищук Мария Богдановна.

– Прекрасно! Считай, что один свидетель уже у нас в кармане. Потом еще этот, рыжий…

– А чем нам поможет рыжий?

– Он разговаривал с человеком, который знал о готовящемся убийстве, и пытался предупредить тебя об опасности. Это тоже свидетель по делу, он тоже в какой-то степени делает тебе алиби… Сейчас я оденусь, и пойдем в «Сокол».

Она зашла в домик, загремела посудой в кухне.

– Кирилл! – позвала она оттуда. – А ведь можно еще привести экспертов к той скале, где ты сидел ночью, осмотреть крючья, чтобы они подтвердили: да, забиты этой ночью. В общем, выходы есть. Главное, не сидеть сложа руки и не дожидаться, когда за тобой приедет машина с решетками на окнах… Сейчас я сварю кофе, и сразу пойдем!

Жизнь уже не казалась мне такой мрачной, какой она выглядела из кабинета следователя. Анна, конечно, иногда бывает излишне эмоциональной, и в ее эмоциях тонет логика, бывает, что она совершает необдуманные поступки, принимает скоропалительные решения, но эти недостатки теряются среди ее главных достоинств – совсем не женской отваги и готовности помочь, даже если это совсем не в ее компетенции.