Андрей Дышев - Два шага на небеса

Алина выпила, поставила бокал на стекло столика и снова подняла на меня свои безумные глаза.

– Тебе интересно? – спросила она.

– Дальше! – проговорил я, глядя на радужную поверхность коньяка в рюмке.

– А дальше было вот что, – продолжила Алина, намазывая еще один бутерброд. – Эдди посетил полицейский участок, а когда вышел оттуда, его встретил какой-то важный господин. Они обнялись и расцеловались. Потом сели в «Мерседес» и поехали в горы… Постой! Я же тебе об этом уже рассказывала!

– И давно ты узнала об этом? – спросил я, чувствуя, как у меня пересыхает в горле.

– О чем об этом? – уточнила Алина.

– О фургоне, о наркотиках, о важном господине…

– В первый же вечер, как мы высадились на эту благословенную землю.

– В первый же вечер… – повторил я.

Я смотрел в глаза девушки и никак не мог вспомнить, где я слышал фразу о том, что женщина в любви и в мести – более варвар, чем мужчина. Она взяла реванш в тот момент, когда я вышел из игры, простив всех, кто остался жив, в здравом или больном рассудке. Она ударила мне в спину.

– Ты совсем не изменилась, Алина, – произнес я.

Она уже не улыбалась, и глаза ее были полны жестокого холода.

Тысячу раз я был не прав, когда оставил Валерку один на один с этим делом! Это был тот самый случай, когда своим желаниям надо наступить на горло. Он попросил меня о помощи, а я скривил лицо и с ходу придумал причину отказа. Судьба тотчас воспользовалась трещиной между нами и подтолкнула Валерку к месту казни, а меня – в долгий-долгий путь неудач.

Что толку от того, что я уволил своего зама, главбуха и коммерческого директора? Беда в том, что в нужный час и в нужном месте не оказалось верного друга, и проклятый кризис за неделю сожрал мою фирму с потрохами. Большую партию французских «Рено» я купил за валюту, а продавать ее пришлось по договорам – за гривны, в то время как курс доллара взвился на умопомрачительную высоту.

Я разорился. Судно для перевозки автомобилей я арендовал под залог недвижимости, и офис, автостоянку и сервис-центр опечатала прокуратура. Те, кто раньше клялся мне в верной дружбе, мгновенно исчезли из поля моего зрения. Люди, с которыми я сотрудничал много лет, переставали меня узнавать, как только я просил в долг.

Даже Эмма, улетев в Нидерланды на неделю, торчала там уже второй месяц. Я остался один. В Ялте заканчивался бархатный сезон. По утрам по широким листьям магнолии стучал дождь. Я пил кофе на террасе и отвечал на звонки покупателей моего дома. Все предлагали одну и ту же издевательскую цену, словно сговорились. Зинаида, жалуясь на боли в позвоночнике, предсказывала раннюю зиму. Только кошка Мадера, несмотря на кризис, забеременела.

Опять запиликал телефон. Я отложил газету, снял очки и взял трубку в руки.

– Семьдесят тысяч, торг неуместен! – рявкнул я в трубку, как только услышал хриплое мужское «алло».

– Простите? – не понял меня абонент. – Кажется, вы меня неправильно поняли.

– Что вы хотите? – спросил я, перекладывая трубку на другое ухо.

– Вас беспокоят из морпорта, из багажного отделения. На ваше имя пришел груз, просьба забрать немедленно.

– Что за груз? – нахмурился я. – Откуда?

– Адрес отправителя в накладной не указан.

Абонент говорил со мной монотонно и быстро, словно читал текст по бумажке.

– Что за бред! – проворчал я. – Никакого груза я не жду.

– Не знаю. Вот у меня на руках извещение с пометкой «Срочно!» и ваш номер телефона.

По дороге в порт я вспоминал, не было ли заказов на запчасти из Франции. Дождь не прекращался, и щетки носились по стеклу, словно весла гребцов на финишной прямой. Припарковался я рядом с «Олимпия тревел», в котором установили новое бронированное стекло, и, раскрыв зонт, пошел по блестящему, как зеркало, асфальту.

Двери багажного отделения были закрыты на висячий замок, причем, судя по графику работы, уже больше двух часов. Это меня сначала озадачило, а потом разозлило. Я несколько раз подергал позеленевшую от сырости дверь, потом двинул по ней ногой и встал под замшелым козырьком, с которого стекали две тонких струи воды.

– Эй, гражданин! – услышал я за своей спиной хриплый голос и, обернувшись, увидел малорослого толстячка в синем халате с оттопыренными карманами. – Вацура? За багажом пришел?

Он поманил меня рукой и повел через свалку разбитых кузовов и агрегатов неизвестного назначения к причалам.

– Иди прямо, пока не увидишь яхту «Пафос». Там твой груз, – объяснил он и слегка подтолкнул меня в сторону пирса.