Андрей Дышев - Сладкий привкус яда

– Ты! – сказал он мне, вонзив мне в живот худой синеватый палец. – Берешь пять чистых листов бумаги и подробно излагаешь суть дела. Ясно?.. Святослав Николаевич! Вы как себя чувствуете? Терпимо?..

Татьяна опустила пистолет, встала со стола и отошла в угол операционной. Врач встал, когда к нему приблизился следователь.

– Здесь стерильно, – сказал он, глянув на ботинки Мухина, вымазанные в глине.

– Первый вопрос! – сказал Мухин, протягивая букву «р», что придавало его речи особо торжественный оттенок. – Ваша фамилия и должность?

– Герасимов. Сегодня – дежурный врач первой городской больницы Арапова Поля… Сразу хочу сделать заявление: вот этот товарищ (он кивнул на меня) вместе с этим господином (кивок на князя) непозволительнейшим образом разыграли сотрудников больницы и меня лично…

– Я разберусь с этим фактом.

– Я могу написать заявление?

– Можете. Но не сейчас. Что вы здесь делали с Орловым?

– Проводил мероприятия реанимационного характера, – ответил врач. – В это понятие входит несколько десятков пунктов. Перечислить все?

– Он пытался задушить князя маской, – сказала Татьяна.

Врач дернул головой.

– Эта молодая особа – тоже, кстати, симулянтка – не разбирается в вопросах медицины и не имеет права давать оценку моим действиям!

– Да, я задыхался. Мне нечем было дышать, – подтвердил князь.

– Может быть, я всего лишь на мгновение закрыл ладонью клапан! – пожал плечами врач. Его плутоватые глазки ушли в сторону, и Герасимов стал похож на обиженного Чебурашку. – Это иногда случается.

– Когда я вошла, – усталым голосом сказала Татьяна, – он отпустил князя, подбежал к шкафу, взял оттуда лист бумаги и кинул его в раковину. Потом плеснул туда какую-то жидкость. По-моему, кислоту. Почти весь текст пропал. Я пыталась промыть его водой, но, кажется, бесполезно.

Мухин подошел к раковине, долго смотрел в нее, потом осторожно, двумя пальцами, приподнял ветхий обрывок бумаги с темными разводами.

– «…свое движимое и недвижимое имущество, включая деньги, находящиеся на моих счетах в российских и зарубежных банках, и картины, в том числе выставленные для обозрения в картинной галерее Арапова Поля, – медленно читал Мухин, – завещаю Гонзе Филиппу Борисовичу. Не имея твердого убеждения в том, что человек, который выдает себя за Родиона, на самом деле является моим сыном, в наследстве последнему отказываю…»

Я обомлел. Такого поворота событий я никак не ожидал! Действительно, по нашим законам завещание, заверенное дежурным врачом больницы, приравнивается к нотариально удостоверенным. Вот это ход! Все гладко и логично: я сбиваю князя (можно не сомневаться, что, если бы у Фили все получилось, он упрятал бы меня в тюрьму), дежурный врач без свидетелей умерщвляет князя, отбивает ему внутренности, а когда прибывает бригада врачей, рассказывает, как Орлов за минуту до смерти попросил с его слов написать завещание на имя Гонзы.

Мухин поднял голову и взглянул на врача.

– Это вы писали?

– Что – это? – усмехнулся врач.

Обрывок бумаги буквально таял на наших глазах, как тонкая льдинка. Кислота продолжала пожирать его.

– Фотоаппарат! – крикнул Мухин.

Милиционеры зашевелились, стали зачем-то хлопать себя по карманам. Обрывок бумаги выпал из пальцев следователя и шлепнулся на пол. С перекошенным лицом Мухин смотрел себе под ноги.

– В машине… – сдавленным голосом произнес он, но едва милиционеры дернулись в сторону коридора, он покачал головой и добавил: – Не надо. Поздно…

Я заметил, как врач воспрял духом.

– Так вот, – приободрившимся голосом сказал он. – Как только я начал укреплять кислородную маску на лице этого пожилого господина, в операционную ворвалась эта молодая особа и стала угрожать мне пистолетом. Она заставила меня сесть на пол и поднять руки. Никаких бумажек я не писал и кислотой не заливал, все это ложь и провокация, и я буду…

– Замолчите, – тихо попросил Мухин.

По-моему, мы все крупно вляпались. У нас не было ни одного серьезного доказательства того, что Филя вместе с врачом пытались убить князя. Следователь, хмурясь, смотрел на серое пятнышко на полу, похожее на размазанную зубную пасту. Затем сдвинул шляпу на затылок и посмотрел на врача.

– Я вынужден вас задержать, – глухим голосом произнес он. – До выяснения всех обстоятельств происшествия.

– Как прикажете, как прикажете, – без возражений ответил врач. – Но сначала я вынужден поставить в известность свое начальство, дабы вместо меня нашли замену…