Джеральд Браун - Империя алмазов

Из комнаты на них смотрели два человека. Высокий и низенький.

Марен узнала их сразу, Чессеру на это понадобилось несколько секунд.

– Впустите нас, – потребовал Чессер.

Оба вздернули подбородки и помотали головами.

– Да откройте же, черт возьми! – не сдавался Чессер.

– Не имеете права, – отрезал низенький стряпчий.

– Здесь частное владение, – сообщил высокий.

– Они правы, – сказала Марен Чессеру, пока тот озирался вокруг, ища, чем бы разбить стекло.

– Быстро же эти сволочи обернулись, – зло откликнулся Чессер.

– Знаешь, если подумать, они были очень терпеливы, – решила Марен.

Чессер настолько овладел собой, что обратился к поверенным:

– Верните хотя бы нашу одежду.

– Здесь нет ничего вашего, – веско сказал коротышка.

Высокий подтвердил его слова высокомерным кивком. Это так подействовало на Чессера, что он решил: ворвись он теперь в дом, перво-наперво кинулся бы к пистолетам.

– Чтоб вас, стервятники французские! – заорал он.

– Уходите, – посоветовал низенький.

– Не то вызовем полицию, – пригрозил высокий.

– Поедем, – сказала Марен, беря Чессера под руку.

– На чем? Машину они конфисковали. Вдобавок, – вспомнил он, – у них остались наши паспорта.

Марен улыбнулась обоим поверенным.

– Нам нужны только паспорта, – сказала она по-французски.

Через несколько минут на втором этаже распахнулось окно. Оттуда вылетели паспорта.

Чессер представил себе, как в воздухе, заливаясь хохотом, приплясывает невидимый Жан-Марк.

Если у вас нет машины, то добраться от Гштада до Женевы можно только на автобусе. Нет, не на чистеньком, удобном, с мягко урчащим мотором, а на тряском, дымном чудовище, надрывно ревущем на горных дорогах.

На нем и поехали Марен с Чессером. И все три часа пути – семьдесят миль – их голодные желудки стонали и жаловались. К счастью, утром у Чессера в кармане было восемьдесят семь франков. Теперь это были все их наличные деньги. Когда он заплатил за билеты, осталось в пересчете что-то около трех долларов.

Чессер надеялся, что все будет хорошо, стоит только добраться до Женевы. По крайней мере, он снимет со счета пресловутые двести тысяч и на время справится с безденежьем. Половина суммы уйдет на оплату пакета, который обещал ему Коглин. На другую можно сносно прожить некоторое время – если они с Марен не просадят ее в один миг.

Приехав в Женеву, они сразу пошли в банк Чессера на Штемпенпаркштрассе, широкой улице, окаймлявшей озеро. Марен не захотела в банк.

– Я есть хочу, – сказала она.

– После банка устроим шикарный обед, – обещал он.

– Я хочу есть сейчас, – протянула она. Ее голова поникла, волосы упали на лицо, так что Чессер видел только нос и губы.

Он ощутил тяжесть новой ответственности. Отдал Марен все деньги и сказал:

– Сходи пока, перекуси немножко.

Она выпрямилась, просияла и заспешила прочь. Чессер смотрел ей в спину, пока она не скрылась за дверью ближайшей кондитерской. Тогда он вошел в банк.

Это был типичный швейцарский банк, занимающийся международными операциями. Типичный тем, что ничуть не походил на банк. Возле двери – да и вообще нигде – не было таблички с названием. Здесь могла размещаться любая контора. В вестибюле лежал красный ковер, стены темнели ореховыми панелями. Стол кассира располагался в недоступном посетителям месте, за барьером, рассекавшим зал на две части. Футах в десяти за ним в стене были две незаметные двери.

За регистрационным столом у входа сидел молодой человек. Он не спросил у Чессера имени: конфиденциальность и анонимность были здесь законом.

Чессер обратился к нему. Молодой человек снял трубку темно-коричневого телефона, единственного предмета на столе. Почти сразу из двери за барьером вышел лысоватый мужчина и предложил Чессеру свои услуги.

– Я хочу снять деньги со счета, – сказал Чессер. Мужчина протянул ему блокнот и серебряную ручку, предупредительно сняв колпачок.

Чессер написал номер счета и сумму, которую хочет снять. Здесь не принято произносить это вслух.

Служащий взял блокнот и исчез за дверью. В соседнем помещении он аккуратно проверил номер по списку секретных счетов. Увидел имя Чессера и немедленно позвонил во Францию, в Капферрат. Через несколько минут он вышел к Чессеру и сказал:

– Счета под таким номером у нас нет.

Чессер проверил цифры – счет написан правильно. Он помнил его не хуже собственного имени.

– Посмотрите еще раз. Думаю, произошло недоразумение.