Александр Мазин - Чистильщик

– Но тебя точно убьют!

Ее вера в то, что Валерий – «достаточно сильный и решительный мужчина», чтобы «разобраться», куда-то испарилась.

– Не беспокойся,– холодно произнес Валерий.– Я сам с ними и поговорю! А сейчас дай мне телефончик и займись ужином. Не люблю разборок на пустой желудок. Так и гастрит можно схлопотать.

Есть только один способ остановить обнаглевшего громилу – выбить ему пару зубов. В качестве предупреждения.

– Сашок,– сказал Валерий, набрав знакомый номер.– У нас трудности…

Выслушав его, Петренко нисколько не удивился.

– Джип вы бросили? – спросил он.

– Ну конечно.

– Тогда так. Бери свою подружку и сходите, гляньте, на месте ли он.

– Ты думаешь…

– Я не думаю, а говорю, что делать. Если его уже нет, раздобудьте машину. Любую машину и подъезжайте, ну, скажем, к Московским воротам.

– Как мы тебя найдем?

– Ты что, «лексус» мой не узнаешь?

– Слушай, Саша, если ты на колесах, то зачем нам вторая машина?

– Затем, что я не хочу светить свою! – рявкнул Петренко.

– Понял.

Больше он вопросов задавать не стал. Поговорить можно и на месте.

– Тина! – позвал он женщину.– Собирайся. Поехали.

– Куда?

– Туда! – раздраженно ответил Валерий.

– К ним? – испуганно спросила Тина.

– Почти.

– А ужин?

– Послушай,– проникновенно произнес Васильев, беря ее двумя пальцами за подбородок.– Ты жить хочешь?

– Д-да…

– Тогда собирайся.

Джип стоял на месте. Никто на него не позарился. Видимо, не рискнул, хотя машина была не заперта. Впрочем, может, потому и не рискнул.

– Надо заправиться,– озабоченно проговорила Тина.

– Надо – значит, заправимся.

Заправились. Приехали к Воротам. «Лексус» Васильев углядел сразу. Когда они подъехали, Петренко даже из машины выходить не стал.

– Давайте за мной,– скомандовал он и покатил по Лиговке. Примерно через сотню метров свернул во двор и остановился.

– Смена коней,– сказал здоровяк-хохол.– Прошу в мою машину, мадам. Нет, за руль не обязательно. Вам придется подождать. А мы с Валерой маленько прокатимся.

– Как скажете,– кивнула Тина.

Перспектива ждать в одиночестве все же получше визита к пацанам Грустного.

– Автомат? – спросила она, не обнаружив рычага переключения скоростей.

– Не совсем, видишь эти кнопочки на руле?

– Ничего себе!

– А то ж!

– А как…

– Никак. Ты, моя хорошая, задраишь люки и просто и тихо посидишь в машине, музычку послушаешь, понятно?

– Да.

– А если кто нехороший захочет к девушке пристать… Видишь кнопочку? Нажмешь – из-под моей японочки брызнет такой приятный газ, шо сразу всю общительность как рукой снимет. Только сначала все стеклышки подними. Вопросы есть, моя хорошая? Ну вот и добре! – Он вытащил из «лексуса» длинный, завернутый в полиэтилен цилиндр и пристроил на полу в джипе.

– Это что за хреновина? – поинтересовался Васильев.

– Это, брат, не хреновина, а гранатомет одноразового применения с нежным именем «Аглень», он же – «РПГ 26», предназначенный для поражения бронированных объектов противника и его живой силы, находящейся в укрытиях, а также в сооружениях городского типа. То есть исключительно полезный в нашей работе, при том, что легкий, как перышко, и простой в пользовании, как зонтик.

– Дорогой? – с уважением поинтересовался Васильев.

– Да уж не дешевый. А главное: не каждому доступный.

– Я восхищен,– сказал Валерий.– А теперь дай мне трубочку.

– Хирург? – спросил он, набрав номер.– Как настроение?

– Херовое. Но тебе – мое спасибо. Стукачка мы уже пристукнули, ха-ха! Тебе твой Робик-Бобик еще нужен? А то тут пацаны задумали повеселиться…

– Пусть пока погрустят. Вот что, Вадим… Я собираюсь еще разок проведать Робикова папу. И немножко его обидеть. Но при этом мне не хочется оставаться инкогнито, а представляться не хочется? Понимаешь, о чем речь?

– Какие проблемы, мастер! Обзовись моим! Он, сучара, будет к нам наседок подсаживать, а мы, в натуре, терпеть должны? Давай, вставь ему по самые яйца! Хошь, я еще пацанов подошлю? Правда, у меня только шестеро реально биться могут. Но если надо, могу подписать…

– Не надо! – перебил Валерий.– Сами управимся. А ты, чувствую, в настроении?

– Ну! Первый номер! – Голос Хирурга аж завибрировал от самодовольства.

– Это хорошо,– одобрил Васильев.– Совет мой не забыл?

– Забудешь тут! – самодовольство тут же испарилось.– Час назад Али мне сам предъяву сделал.

– Али – это кто?