Александр Золотько - Разборки под прикрытием

Сергеев отдернул руку от оружия. Нельзя. Гринчук должен остаться живым. Он действительно должен сообщить, что у него, у Сергеева, есть компромат на очень многих людей… Не трогали же они Приморск? Отцепятся и от Сергеева. Главное – показать всё Гринчуку и уйти. Он врать не будет… Не сможет он соврать, если его спросят по-настоящему…

Его спросят, он ответит, а потом… А потом его грохнут. Он слишком много знает… будет знать. Он знает, что в городе новый хозяин, он знает, что существует архив… и что существует Сергеев – со своим вариантом этого архива.

Зачем нужен Гринчук? Не нужен Гринчук.

Так что, можно спокойно отдать ему рубаху, часть бумаг и продемонстрировать остальное. И даже попрощаться при расставании, пожелать долгой жизни…

Шлагбаум был поднят. Перед блокпостом стоял мерседесовский микроавтобус. Возле него – сержант, в бронежилете, каске, с автоматом. Еще двое – у здания и слева от микроавтобуса.

Правильно, после такой стрельбы, после гибели сотрудников милиции, все дороги должны быть перекрыты. Утром велено ждать команду сверху… Ничего. Это уже всё без него. Его…

Сержант заметил машину начальника городского отделения милиции, что-то сказал водителю «мерса». Попросил уступить дорогу, видимо. Микроавтобус начал сдавать, выворачивая к площадке, перед блокпостом. Сержант махнул левой рукой, предлагая Сергееву проехать без очереди.

Тот, что стоял возле здания блокпоста, пошел к шлагбауму.

Сергеев тронул машину осторожно, бестолковый водитель «мерседеса» все никак не мог закончить маневр, елозил, пытаясь стать параллельно осевой линии.

Не зацепить бы, не хватало сейчас только разборки. Шлагбаум поднялся.

Кто там стоит сегодня, подумал Сергеев, присматриваясь. Непонятно… Каска отбрасывает тень на лицо. Краем глаза Сергеев заметил, что сержант от микроавтобуса движется к нему, к его машине… Что-то хочет сказать?

И снова непонятно – кто это? Кто? Сергеев нажал на педаль газа. Уходить! Нужно уходить, это чужие… И не важно, кто эти чужие, им нужен архив. Им нужен Сергеев.

Машина проскочила под открытый шлагбаум, попарно грохнули, взрываясь, скаты, машину развернуло и чуть не перевернуло на бок.

Сволочи, теперь на машине не уйдешь!

Сергеев схватил автомат, выпрыгнул на дорогу. От блокпоста никто не бежал, только каска отсвечивала в свете фонаря, выглядывая из-за бетонного забора. Дорога перед блокпостом освещалась хорошо, и Сергеев сейчас был, как на ладони.

Сергеев выстрелил одиночным в фонарь – не попал, выпустил очередь. Снова мимо. Слева, в темноте за дорогой что-то шевельнулось. Очередь туда, две пули. И еще две… И еще…

Справа кто-то перебежал от дерева к дерева – очередь туда, сволочи!

– Сволочи! – выкрикнул Сергеев.

Что-то щелкнуло возле ноги об асфальт. Сергеев затравленно оглянулся – куда бежать, где его ждут? Выпустил длинную очередь, широким веером над дорогой.

Машина? Черт с ней, с машиной. Теперь – просто сбежать, уйти… Удар в спину бросил Сергеева вперед, на дорогу, но автомат удержать в руках удалось.

Перекатившись на спину, Сергеев выстрелил снова. По ногам бьют, пытаются взять…

Еще одна пуля ударила в бронежилет. Сергеев закричал.

Его убивали. Больше не пытались попасть в ноги, а просто стреляли в силуэт. По корпусу, по ростовой мишени… Он теперь не человек, а просто – ростовая мишень. Тогда почему он лежит?

Встать, мишень должна стоять. Сергеев встал на одно колено, поднял автомат к плечу… Где вы? Ну?

Пуля ударила в ногу, опрокинула на асфальт и ослепила болью… нет, суки… Сергеев выпустил еще одну очередь в темноту. Нет…

Несколько пуль одновременно ударили в Сергеева. Две – в голову. Автомат захлебнулся на полуслове…

Две тени появились на дороге, потом вслед за ними под свет фонарей вышли два человека в черном. Осторожно приблизились. Один, присмотревшись, махнул рукой.

Если бы Сергеев мог видеть… он бы, наверное, порадовался. Если бы мертвые могли видеть и могли радоваться…

Машина, на которой Сергеев пытался прорваться, вдруг взорвалась. Не сильно, хлопком, окна осветились оранжевым, потом пламя полыхнуло сильнее, вырываясь наружу…

Сергеев не видел этого, хоть пламя и отражалось в его глазах. И силуэты, бегущие к горящей машине, и бесполезные огнетушители…

Огонь добрался до бензобака, клубок огня вырвался наружу, разбрасывая ошметки металла, освещая деревья, кусты и отчаяние на лицах людей.

Гринчук, смотревший, не отрываясь, в сторону гор, увидел вспышку.