Александр Золотько - Игра втемную

– Я жду, – напомнил я после того, как Татьяна вынесла грязную посуду и внесла приготовленный чай, нам больше жена мешать не будет. Я жду.

– А что вы хотите от меня услышать? Вы действительно полагаете, что я сам знаю все на свете? Я знаю очень и очень мало и только в пределах своей компетенции. И даже из того, что я знаю, большая часть – секретная информация. Попытаюсь изложить вам, что смогу. Если вы сделаете какие-нибудь выводы – это ваше дело. Ни опровергать, ни подтверждать ничего я не буду. С чего начинаем?

– Давайте по порядку – с Зимнего.

15 марта 1995 года, среда, 15-15 по местному времени, Босния.

– Днем дальше соваться нет смысла. Тут такая система охраны, что запросто можно шею свернуть, – закончил доклад Лану.

– Сербский отряд тут уже действительно шею свернул, – согласился Иван Драгунов. – Какие будут варианты?

Лану промолчал. Промолчали и «апостолы». Получив задание, старший сержант знал, что оно будет непростым, но даже не предполагал, что придется столкнуться с такой подготовкой у противника. От командира русских добровольцев он услышал о судьбе сербского отряда. Конечно, с точки зрений старшего сержанта Лану, все эти полугражданские формирования годны лишь для мелких акций или для бестолковой перестрелки, но рассказ произвел должное впечатление.

– Что скажете, мистер Блок? – Иван обернулся к американцу, который в разговоре участия не принимал и демонстративно сидел в стороне. После того, как Центр разрешил более откровенно поговорить с Блоком, оказалось, что американец действительно искал Второго близнеца. Он только не знал его истинного предназначения. Или делал вид, что не знал. Американцу разрешили связаться со своим руководством через рацию парашютистов, и Блок получил разрешение работать в составе группы. «Наблюдателем», – подчеркнул американец. И теперь он всячески старался выдержать свой независимый статус.

– Я думаю, что совсем нет смысла двигаться туда всей группой. Если вашей основной задачей действительно является разведка, – американец подчеркнул голосом «действительно», – тут есть смысл подумать о захвате пленных, мгновенном броске двух-трех человек на охраняемую территорию и быстром отходе вообще из этого района. Можно еще вызвать сюда войска и покончить со всем этим раз и навсегда.

Лану выслушал американца и вопросительно посмотрел на Драгунова. Тот развернул карту:

– Франсуа, покажи, где ты видел посты. Старший сержант взял из его руки карандаш и поставил несколько крестиков:

– Посты там постоянные, неплохо оборудованные. На каждом по три-четыре человека. В течение дня смен не было. Возможно, смена происходит раз в сутки.

– Как насчет идеи снять один из них без шума? Твои парашютисты справятся?

Лану ответил не сразу, что оценил Драгунов:

– Пойду я вместе с ними, наверное. Как я понимаю, вовнутрь пойдешь ты и твои ребята? Я обеспечиваю прикрытие и отход.

Драгунов посмотрел на американца:

– Мистер Блок, вы с какой позиции хотите наблюдать за нашими действиями?

– Наверное, я значительно больше сумею увидеть, если пойду внутрь вместе с вами, господин Драгунов, – по-русски ответил Блок, – если вы не возражаете.

– Полагаю, вашей квалификации будет достаточно для участия в этой прогулке, – подвел черту Драгунов.

Лану отошел к своим солдатам, Блок расстелил спальный мешок в стороне и лег. Драгунов склонился над картой. Оба «апостола» подсели к нему поближе.

– Может быть, нам стоит еще погулять вокруг, – сказал Петр, – может, у них где-нибудь еще есть уязвимые места?

– Давайте, я схожу посмотрю, – предложил Павел, – время у нас есть?

Времени у них уже почти не оставалось, но они об этом пока еще не знали.

15 марта 1995 года, среда, 17-25 по Киеву, Город.

Если бы мне представилась возможность услышать все это о ком-нибудь другом, я бы, может, и оценил тонкие ходы и неожиданные повороты. Но когда каждую фразу примеряешь к себе, когда вдруг осознаешь, что блестящие действия, изящно спланированные и аккуратно проведенные, явились причинами твоих собственных неприятностей, удовольствия это доставляет мало и как-то смазывает общее восхищение. Дело было симпатичным и неординарным, как на мой не слишком искушенный вкус.

После того, как Зимний узнал о просьбе убийцы своего брата предстать перед судом где угодно, только не в родном городе, первым его желанием было все решить в местах лишения свободы. Дешево и сердито. Но вдруг, Петров не особенно внятно это объяснил, некто обратился к Зимнему с очень странной просьбой – решить все дела с убийцей законным путем. И чем дольше этот процесс будет длиться, тем лучше. Очень странное предложение, но еще более странно то, что Зимний на него согласился. Поскольку об этой просьбе узнали не сразу, то для всех, в том числе для специальных органов, действия Зимнего были весьма необычными. Он с группой сопровождения ездил из города в город, присутствовал на судебных заседаниях, давал показания и изо всех сил стремился продемонстрировать свое желание закончить все законным путем. Поскольку его дела в родном городе продолжались, то Зимнему приходилось очень часто ездить туда и обратно, гонять в качестве посыльных своих ребят. На все это уходило так много времени и сил, что большинство посвященных пришли к выводу, что Зимний совсем тронулся мозгами. А потом стали просачиваться странные слухи. Неожиданно в тех городах, куда переводилось слушание дела об убийстве брата Зимнего, происходили странные подвижки в местных криминальных группах, появлялось в обороте новое, прямо со складов, оружие, произошло несколько странных смертей. Людям подобных масштабов и с такой славой, как у Зимнего, очень трудно что-либо предпринять незаметно. Если ему даже удалось бы сделать что-нибудь втайне от милиции, то свои собратья вычислили бы его сразу же. Но у него появился железный аргумент для пребывания в других городах и для постоянного передвижения по стране. И он слишком светился, слишком был на виду для того, чтобы вызывать подобные подозрения. Тем более, что большинство странностей были между собой не связаны, выяснить то общее, что их объединяло, было практически невозможно. Да и тот самый некто, который порекомендовал Зимнему такое странное времяпрепровождение, оказывал ему весьма действенную поддержку на самом высоком уровне. Зимний превратился в человека, который хладнокровно действовал у всех на глазах. Но тут, – Петров снова стал невнятным, – в дело вступила еще некая сила, которая была информирована несколько лучше, чем остальные. Информированность этой силы была такова, что ей удалось связать воедино все разрозненные происшествия и выяснить их побудительные мотивы. Зимнего вычислили, но трогать не стали. Было совершенно понятно, что он на кого-то работает, но на кого? Это было сложной проблемой. Наконец, дело об убийстве попало к нам в город и вот тут Зимний ввязался в операцию, которая была на особом контроле многих силовых структур. Все события вокруг бывших членов «Сверхрежима» были так или иначе связаны с Зимним или его людьми. Бедняга Брыкалов получил предложение о возможной продаже квартиры сверхрежимщику через людей Зимнего. Тот, что отравился суррогатом алкоголя, за неделю до своей смерти познакомился с дамой, которую Зимний привез с собой, ну а последнее убийство… Оно тоже, вроде бы, связано с Зимним. Тут я почувствовал, что Петров не слишком убедителен и откровенен. Что-то с третьим членом местного филиала «Сверхрежима» было непонятно. Где-то в это же время в сфере интересов Зимнего мелькнуло и мое имя. Когда Петров дошел до этого места, я, естественно, поинтересовался, а как именно и в связи с чем оно возникло.