Евгений Сухов - Бубновый туз

А разорившихся нэпманов — так это и вовсе через одного!

Именно они подняли жиганов на высокую ступень, позволив отойти от правил, очерченных уркаганами. Сориентировавшись в быстро меняющейся обстановке, жиганы сумели придать своим ограблениям некий политический подтекст. А налеты, прежде прямолинейные, с откровенным душегубством, сделались изящными, продуманными даже в мелочах.

Новая кровь придала жиганам особый лоск. Даже в их одежде произошли существенные перемены, теперь это не голоштанная публика с дырками в карманах, а весьма уважаемый народ, способный потягаться достатком даже с хозяевами крупных заведений.

Кирьян одобрительно хмыкнул:

— Из такого магазина хочется уходить только с карманами, полными хрустов. Тебя как зовут-то?

Юноша слегка смешался. Ведь в самом начале разговора он назвал не только свое имя, но и фамилию, а Кирьян совершенно не обратил на это внимания. А может, его рассказ не так интересен и ему следовало бы обратиться к кому-нибудь другому?

Лицо парня скривилось от разочарования.

— Роман Овчинский… Фамилия такая. Но я, кажется, уже представился.

Доев рака, Кирьян отодвинул от себя хитиновые ошметки и вытер руки о салфетку:

— Да ты не тушуйся. Овчинский, значит? Откуда такая фамилия?

— Фамилия дворянская. Ее дед получил за заслуги перед государем императором.

— Чего же он такого сделал, что дворянство получил? — удивленно спросил Курахин.

— В Крымскую войну это было. Он на овчинном тулупе с поля боя своего командира вытащил, отсюда и фамилия.

— Хм… Герой, значит, твой дед?

— Получается, что герой.

— Так вот для государя императора твой дед был дворянин Овчинский, а для нас, жиганов, ты будешь просто Овчина. Рома Овчина! Не возражаешь? — с лукавинкой во взоре спросил Фартовый.

Егор Копыто улыбнулся. Таким Кирьяна он не помнил давно. Разговор был почти задушевный, Фартовый умел производить благоприятное впечатление, когда того требовали обстоятельства.

— Приму с радостью.

— Дальше пой!

— Хожу я вдоль витрины. Глазею на эти несусветные ценности, как ротозей, и все думаю, как бы мне их заиметь. И потом придумал. Подкоп надо рыть!

Получилось громко. Сидевшие за соседним столом жиганы с удивлением посмотрели на Романа. Кирьян приложил к губам палец, потише, мол.

— Сначала эта мысль показалась мне абсурдной. Это сколько рыть-то придется! А потом решил, почему бы и нет! И тогда я стал следить за сторожами. Как прохаживается вокруг здания легавый. И понял, что это возможно. Тогда я пошел в соседний дом, заглянул во двор, а там заброшенная котельная стоит. Вот из нее-то и можно копать!

— Просто это у тебя получается, — подначил Егор Копыто.

— Вовсе нет! — обиделся Овчина. — Ведь там коммуникации, толстые стены, а потом еще и фундамент самого ювелирного магазина!

— Ты пиво-то пей, — подсказывал Кирьян. — А то оно у тебя совсем выдохнется.

Пригубив напиток, Рома продолжал столь же восторженно:

— Если мы возьмем этот магазин, так нам денег на несколько жизней хватит!

Кирьян усмехнулся — парень неплохой, но мыслит как новичок.

Он облюбовал следующего рака. Создавалось впечатление, что членистоногое, вытаращив глаза, рассматривает сидящих за столом. Слишком неосторожно с его стороны. Жиганы всегда тяготятся пристальным вниманием.

Оторвав клешни у рака, Курахин с аппетитом высосал мясо. Разломил панцирь, одобрительно крякнув.

— Знаешь, мы такие разговоры не в первый раз слышим. Это только поначалу кажется, что денег на всех хватит. Только ведь деньги имеют скверную особенность — быстро тратятся! А все потому, что жиганам не подобает жрать всякую хреновину. Куда идут жиганы? В лучший ресторан! И девочек мы пользуем только самых лучших. А все эти удовольствия стоят больших денег. Так что по поводу нескольких жизней ты загнул! А теперь скажи мне откровенно: зачем я тебе нужен?

— Я уже много прокопал. — Парень показал свои загрубевшие ладони. В поры и в складки кожи прочно въелась земля. На ладонях свежие царапины. — Осталось совсем недолго.

— Ну а к нам-то чего подошел? Прорыл бы до конца, да и забрал бы себе все золотишко без лишнего шухера.

— Фундамент долбить придется, а один я не сумею. Для этого у меня силенок недостаточно, — честно признался Овчина.

— Ах, вот оно что… А ты не думаешь, что когда мы будем долбить этот самый фундамент, то охранник наверху может нас услышать? Ты же сам говорил, что он вокруг здания фланирует.