Евгений Сухов - Власть Варяга

Вот блондин отделился от троицы и уверенно направился к Ростовскому. Илья сделал вид, что не замечает его, но на самом деле контролировал каждое его движение, смотрел на руки. Следом с ленцой потянулись и те двое. В их глазах появилась осмысленность — почему бы не поживиться, если терпила сам в руки идет?

Шакалы, мать твою! Сейчас начнут окружать, а когда один из них окажется за спиной, это будет знак к тому, что можно рвать лоха на части.

— Давай отойдем в сторонку, перетереть надо, — проговорил тот, что был ближе остальных.

Прозвучало это спокойно, без особой вражды. Явно было рассчитано на то, чтобы усыпить бдительность.

— А в чем, собственно, дело, ребята? — беспечно поинтересовался Ростовский, припустив в голос озабоченности.

— Ты что, от бабы боишься отлепиться? — ядовито хихикнул щуплый. — Спросить кое-что хотим.

— Ну, если так, — Ростовский мягко освободился от крепкой ладошки Лады.

— Не ходи, — вполголоса взмолилась Лада. — Я ведь только что тебя нашла. — Нижняя губа девушки заметно подрагивала.

— Что ты волнуешься, глупышка? — с недоумением спросил Ростовский. — Посмотри на них. Ребята мирные. Зададут пару вопросов, и я вернусь. Ты постой здесь.

— Умоляю тебя, останься, они тебя убьют, я же их знаю! — горячо зашептала в самое лицо Лада, а ее тоненькие пальчики потянули его за пиджак.

Они уже вышли на улицу. Боковым зрением Илья заметил, как низкорослый понемногу заходит со спины, будто бы случайно. Удивляться тут нечему — у шакалов и крыс схожие привычки, любят кусать исподтишка, со спины. Блондин внешне выглядел вполне доброжелательно, даже располагающе.

— Ты чего, боишься, что ли? — поинтересовался он с заметным укором.

Коротышка, стоявший рядом, мелко захихикал.

Илья скупо улыбнулся. Прием был не нов и рассчитан на мужское самолюбие. Это какой же мужчина захочет оказаться трусом? Как же он после этого будет смотреть в глаза людям, тем более любимой девушке? Вот только разговаривать придется ему одному с целой толпой беспредельщиков. А законов, как известно, для них не существует. Затопчут! Не одного такого отважного после подобной милой беседы относили на погост. Выходит, и твоя очередь пришла.

Илья улыбнулся шире.

— Отчего ж, давай пройдемся, — спокойно произнес он, ободряюще улыбнувшись Ладе.

Крепышу оставалось всего лишь два шага, чтобы зайти ему за спину. Он станет не только невидимым, но и получит ощутимое преимущество для нападения. Илья даже представлял, как его завалят во время дружеской и как будто бы ничего не значащей беседы. Блондин не станет размахивать руками и угрожать, он будет беседовать вполне по-доброму, возможно, даже будет улыбаться, а в это время коротышка воткнет ему в печень финку. А дальше темнота и абсолютные непонятки.

А вот этого делать не стоило — раздался щелчок, вроде бы совершенно безобидный, но Ростовский знал, что именно с таким звуком срабатывает пружина, выбрасывая из рукояти сложенное лезвие.

— Да тут недалеко, — ободряюще проговорил блондин, увлекая за собой Ростовского. В знак добрых намерений он даже повернулся к Ростовскому спиной. Дескать, смотри, какой я отважный.

Вот только торопился он не на свет, а в самую темень, к подворотне.

Крепыш шел сбоку и тоже как будто совершенно беспечно, даже насвистывал какой-то пошловатый мотивчик. И тут Илья осознал, что следующего мгновения для него может не быть, он просто не успеет дойти до подворотни и, сломавшись в поясе, останется лежать под ночным фонарем в луже крови.

Развернувшись, Ростовский увидел, что крепыш уже отвел назад руку для удара. Через секунду лезвие, описав плавную дугу, собрало на стальной поверхности мерцание звезд. Ростовский качнулся корпусом вбок и почувствовал, как финка легко и безжалостно распорола полу пиджака. Подавшись вперед, Ростовский ухватил выброшенную руку и с силой ударил коленом по локтевому суставу. Послышался громкий и неприятный треск ломаемой кости, и тотчас раздался душераздирающий вопль. Вкладывая в удар всю скопившуюся злость, он коленом поддел согнувшегося крепыша в лицо.

Этот уже не боец! Шакал поджал хвост.

Ростовский даже не понял, как нож оказался у него в руке. Скорее всего он поймал его рефлекторно в тот момент, когда трещали лучевые кости и оброненное оружие падало на землю. И сейчас, вооружившись финкой, он был страшен. Блондин, открыв рот, сосредоточил свое внимание на сверкающей стали, еще миг, и финка, распоров коричневую рубаху, вошла в его брюшную полость.