Евгений Сухов - Медвежатник

— Пусти… Слышишь!

— Ответь мне: да или нет?

— Ну конечно же, да! — Елизавета обняла его за шею. — Тем более что… — Она запнулась. — Я ведь не сказала тебе главного. У меня ребенок…

Савелий обомлел:

— Когда? Сколько уже?

— Уже четвертый месяц.

Он обхватил ее за плечи.

— А что раньше не сказала?

— Не знаю. Не могла.

Взгляд Савелия прояснился.

— Но ведь это многое меняет. Все меняет!

Еще некоторое время поезд тащило вперед по инерции, а потом, шумно дохнув паром, он остановился.

— Господа, это что же такое происходит? — громко кричал мужчина лет сорока, по внешнему виду типичный преподаватель старших классов гимназии. — Сначала ожидали отправления, а теперь какая-то остановка в чистом поле. Сущее безобразие!

В коридоре послышались торопливые шаги, а затем раздался казенный голос:

— Господа, не стоит тревожиться, ничего страшного не произошло. Просьба оставаться на своих местах. Сейчас поедем дальше.

Савелий посмотрел в окно и увидел, как несколько городовых двинулись в сторону локомотива.

— Проверьте бронированный вагон! — раздался строгий голос инспектора банка, сопровождавшего ценный груз.

— Я не имею на это права, — рявкнул пристав. — У меня имеется на этот счет четкое предписание — не распечатывать бронированный вагон во время следования поезда.

— К черту ваши инструкции! — горячился инспектор. — За сохранность денег вы несете личную ответственность.

— Вот именно, личную! А потому позвольте не мешать мне. — Пристав уверенно отстранил рукой чиновника и заторопился в сторону паровоза.

Савелий посмотрел на Елизавету.

— Лапушка, мне очень приятно твое присутствие, я бы всю жизнь держал тебя на коленях, но жизнь диктует нам новые правила игры. А поэтому возьми меня под руку, и мы тихо удалимся с тобой в сторону во-он той деревеньки. Там нас ожидает вкусный обед и, что самое ценное, хороший автомобиль, который быстро доставит нас обратно в Москву. Считай это путешествие моим подарком тебе. Пускай оно будет нашим свадебным путешествием.

— Вот как? — удивилась Елизавета, приподнимаясь с колен. — А разве мы с тобой собираемся повенчаться?

— Пускай у нас будет не так, как у других. Сначала путешествие, а потом свадьба.

— Ну что же мне с тобой делать? Ты просто неисправим! — Елизавета взяла под руку Савелия.

— Вот так! — грохнул папкой об стол генерал Аристов. — Только за последние три недели ограблено пять банков! И заметьте, ничего их не останавливает, господа. Они подрываются на собственной взрывчатке, но от этого охотников быстро разбогатеть не становится меньше. Они как будто бы искушают судьбу.

— Да, — невесело поддакнул Ксенофонтов, сидевший по правую руку от генерала, — я тут справлялся. Оказывается, нитроглицерин очень коварная штука. Он способен взрываться не только от нагревания, но даже от неосторожного обращения. Представьте, господа, достаточно тряхнуть нитроглицерин, как он взорвется в кармане.

— Если бы это обстоятельство хоть как-то кого-то удерживало, — фыркнул генерал, строго осмотрев собравшихся офицеров. — Не далее как несколько дней назад в Тамбове подорвался двадцатилетний грабитель. Когда врачи вытащили его практически за хвост с того света, то на вопрос, что он будет делать дальше, ответил: опять пойду грабить! Наглец! Каково вам это признание, господа? Грабежи со взрывами парализовали всю банковскую систему. Мы отлавливаем медвежатников практически каждый день, отправляем их под суд, но от этого их не становится меньше, они плодятся, как тараканы. — Генерал полистал бумаги и объявил: — В позапрошлом месяце мы арестовали сорок злоумышленников. В прошлом уже пятьдесят восемь, все взяты с поличным! А в этом месяце, всего лишь за две недели, уже взяли сорок четыре! Статистика красноречивая, господа. У меня складывается такое впечатление, что половина России бросилась вскрывать сейфы. Так что вы на все это скажете, господа?

— Все это очень печально, ваше сиятельство, — произнес Ксенофонтов, — дурной пример всегда заразителен.

— Нам важно не ожидать новых преступлений, нужно их предвосхищать! Активно действовать через своих агентов! Ничего страшного не случится, если мы выявим всех потенциальных грабителей. Посидят пяток лет на каторге, образумятся. Заметьте, господа, теперь сейфы редко взрывают динамитом, крайне редко используют черный и бездымный порох, ну и совсем уж экзотично выглядят традиционные отмычки. Как вам это, господа, не страшно ли? — Генерал долгим взглядом обвел всех собравшихся. — Тут я не так давно имел дело с одним медвежатником, который пятьдесят лет открывал сейфы отмычками и вот на старости лет решил приобщиться к завоеваниям цивилизации — к нитроглицерину. И что в итоге? Остался без рук! Бедный старик.