Борис Бабкин - Хочешь выжить — убей!

— Чего не понять, — угрюмо пробасил стоявший ближе всех к столу стриженный наголо верзила. — Найдем. Я этого козла своими руками пополам порву.

— Этого делать не надо, мне они нужны живые. Кроме той бабенки. Ясно?

— Лихо они тебя, — усмехнулся Гобин. Стоявший перед столом Хват зло блеснул глазами. У него была разбита верхняя губа, опухоль на подбородке, под глазами синяки. — Как еще жив остался? — с насмешливым сочувствием поинтересовался Яков Юрьевич.

— Может, хорош? — процедил Хват. — Зачем звал?

— Да все за тем же, — вздохнул Гобин. — Валька из больницы сбежала.

Что-то Себостьянову вроде сказала. Я думал, ты...

— Сейчас не могу, мне нужно расчет произвести.

— С кем? Если, конечно, не секрет.

— Тебя это не касается.

— Ты! — вскакивая, крикнул Гобин. — Тебе не кажется, что пытаешься пройти поворот на скорости? Смотри, занесет!

— Мне нужны деньги, — опустив голову, сказал Хват. — Насчет Вальки, — он вздохнул, — сами понимаете. Куда я в таком виде. Но я знаю, кто это. Мне нужны деньги, и я с ними рассчитаюсь. Дай мне денег! Я потом сделаю все, что захочешь!

— Неужели? — смеясь, удивился Гобин. — Так убери ее сейчас и получишь деньги. Ну? Смелее. Даже если не ты убьешь Резкову, я все равно заплачу. Ну? — повторил он.

— Дай денег, — кивнул Хват, — и Резкова умрет.

— Сколько?

— Пять тысяч.

— Пять тысяч? — переспросил Яков Юрьевич и рассмеялся. — Да за пять тысяч...

— Или сегодня ты дашь мне денег, — негромко проговорил Хват, — или я иду в милицию и пишу повинную.

— Повинную он напишет, — стараясь скрыть волнение, ухмыльнулся Яков Юрьевич. — Да кто тебе поверит? Ты...

— Резкова подтвердит все. Ты же сам только что сказал, . что она...

— Сволочь! — взвизгнул Гобин и выхватил из ящика стола небольшой револьвер. Взвел курок.

— Ну! — рывком разорвав на груди майку, Хват шагнул вперед. — Давай стреляй! Кишка тонка. — Плюнул в сторону Гобина и шагнул к двери. — Запомни, — повернувшись, бросил он, — не получу денег вечером — твой Ромочка в тюрьму поедет. А там его Романой сделают.

Звонко ударил выстрел. Хват покачнулся вперед, раскинув руки, ухватился за дверные косяки. Гобин выстрелил еще раз. Ноги Хвата подкосились, и он упал.

В приемной пронзительно кричала Зинаида.

— Заткнись! — бросившись к двери, крикнул Гобин. Зинаида прижала руки ко рту и не отрываясь смотрела на лежавшего вниз лицом Хвата.

— Звони Розке, — прохрипел Гобин.

— Он сейчас у вашего мужа, — сказал плотный высокий мужчина. — Не знаю, зачем зашел, но он там.

— Я видела Хвата, — кивнула Роза. — Вы хорошо поработали. Его парни выглядят так же? — смеясь, спросила она.

— Более-менее, — устало отозвался он.

— Вот что. Найдите Резкову. Она должна умереть. Чем скорее это произойдет, тем лучше. И тем больше вы получите. — Она хотела сказать еще что-то, но в это время зазвонил телефон. — Слушаю, — подняв трубку, сказала Роза.

— Приезжайте, — услышала Гобина взволнованный голос Зинаиды. — Яков Юрьевич убил Хвата.

— Что?!

— Яков Юрьевич застрелил Хвата. Из пистолета.

— Зина, — нахмурилась Роза, — это вы?

— Да, я. Приезжайте. Ваш муж...

— Сейчас буду. — Роза покачала головой. — Я говорила, что, если есть пистолет, рано или поздно он выстрелит. Поехали со мной. Нужна ваша помощь.

— Ты понимаешь, что случится, — сказал плотный мужчина, — если Литкова и Буланов будут...

— Неужели не понимаю! — сердито ответила Либертович. — Я сделала все, что смогла! И...

— Это из-за тебя все случилось! — закричал он. — Ты вытягивала деньги из Гобиных. Зачем тебе это понадобилось? Ведь дела шли хорошо. Мы имели чистой прибыли почти...

— Вот как, значит, я и виновата? Но, прежде чем Резкову положили в клинику, я говорила с тобой. Помнишь, о чем ты спросил? О том, сколько мы с этого будем иметь. И желательно в баксах. Помнишь?! Теперь же во всем виновата я. Ты сам дурак. Почему не послал человека к...

— Да ты пойми наконец! Сейчас впору думать, как избавиться от того, что есть! А ты... — Не договорив, вздохнул. — Я ужасно боюсь тюрьмы. Столько слышал о ней. — Судорожно вздохнув, взял сигарету.

— Почему ты думаешь, что Литкова или Буланов будут что-то говорить милиции? — спросила Раиса. — Конечно, если Резкова сообщит милиции о нашей драке, то, — она усмехнулась, — вызовут меня. Пусть Литкова и Резкова говорят, что драку начали мы с Фаиной, мы будем говорить обратное. Дело здесь вот в чем:

Резкова может дать показания против сына Гобиных, и тогда у нас могут начаться неприятности. Хотя бы потому, что мы потеряем так хорошо отлаженный канал доставки товара покупателям. А это значит...