Михаил Серегин - Риск просчитать невозможно

– Не угадали. По другому поводу, – внимательно следя за его реакцией, ответил Алекс.

– По другому? Это уже интересно. Я вас слушаю.

Алекс обвел взглядом оранжерею. В ней почти никого не было, если не считать одного рабочего, копошащегося в отдалении, но он вряд ли мог услышать то, о чем пойдет речь дальше. Только удостоверившись в том, что им никто не помешает, Величко перевел взгляд на ученого и произнес:

– А слушать, наверное, буду я. А вы расскажете, как же так получилось, что никому не нужное изобретение, про которое вы нам рассказывали, оказалось такой страшной вещью, что из-за нее начали убивать.

– Убивать? Из-за этого препарата? Боюсь, я чего-то не понимаю. Что вы хотите сказать?

– Что ваш «вирус маньячества» не так безвреден, как вы пытались нас в этом убедить. Мы пообщались с одним очень грамотным человеком, и он объяснил нам, что вы, а ведь именно вы являетесь главным разработчиком препарата, научились химическим путем получать этот самый вирус.

– Да бог с вами, что вы такое говорите, – усмехнулся старик. – Кто выдумал эту чушь? К чему мне, старому человеку, какой-то там вирус. Мне бы свои годки как-то дожить, а об остальном уж печься не приходится.

– Зачем, это вы потом мне объясните, – сделался серьезным Алекс. – А пока выслушаете то, что я скажу. И на вашем месте, я бы кивал в случае согласия.

– Я вызову охрану. Вы, кажется, не в себе, – засуетился старик.

Но тут возле него вдруг появился громадный пес и страшно оскалил пасть.

– Вот вам охрана. Хотя я надеюсь, вы не захотите уйти, не договорив всего.

– Что вы от меня хотите? – занервничал Скупов.

– Только правду. Правда ли то, что препарат бромокриптин и экспериментальное лекарство СV 20-502, которыми лечат заболевания щитовидной железы, вызывают в организме человека определенные нарушения?

– Частично, – признался мужчина. – Уже давно известно, что они влияют на обмен дофамина в головном мозге, то есть вещества, ответственного за агрессивность и сексуальность в человеке. Они увеличивают синтез биологически активного гормона и повышают его уровень. Но что в этом такого?

– А правда ли, что нарушения в нейронах головного мозга могут усиливаться, если человек будет принимать эти препараты слишком часто?

– Да, но…

– То есть, если я правильно понял, именно дофамин и вещество, образующееся из него…

– Катехоламин, – подсказал ученый.

– Да хоть и он, что они регулируют эндокринные механизмы поведения человека? – закончил свою мысль Алекс.

– А вы весьма начитанны, молодой человек, – похвалил его Скупов. – А еще задаете мне какие-то вопросы. Вы ведь и сами все знаете.

– Теперь знаю благодаря медикам из соседнего района, которым мы посылали по факсу те бумаги.

– Что? – Скупов, кажется, расстроился от этой новости куда больше. – Вы им это отсылали?

– Именно. И они же поделились соображениями на этот счет. И даже рассказали, что причина нарушений в мозге может быть также вызвана и вирусом, который передается через укусы иксодовых и гамазовых клещей, которые обитают повсеместно. И хотя вирус, как вы верно сказали, медленнодействующий, в тех бумагах были формулы того, как его создать да еще и усилить. То, что там предложено, может всего за неделю вызвать такое разрушение клеток головного мозга человека, что он попросту превратится в особо опасного преступника или маньяка.

– Вы не ученый и даже не медик, как вы можете так уверенно обвинять меня во всем этом? – осмелился заметить Скупов. – Я уже повторял и повторяю вновь, что «феномен Чикатило» легко излечим препаратами, нормализующими дофаминовый обмен.

– Конечно, если человека лечить, да и просто знать, от чего лечить. А своего поверенного вы тоже лечили или наоборот?

Скупов сдвинул брови, кажется, не понимая, о ком идет речь.

– Не догадываетесь? – не поверил Величко. – А я ведь о вашем сыне родном – Дацко Алексее Федоровиче. Вы ведь его, кажется, полечить из психиатрической клиники взяли?

– Да, он под нашим контролем, но это было не мое решение, я только…

– А что вы так оправдываетесь? Боитесь? А ведь правильно делаете. Он ведь хоть и псих, а за собственную шкуру любого продаст и вас продал. Вы думаете, кто нам про все рассказал?

Алекс намеренно сделал длинную паузу.

– У маньяков слабая психика, Валентин это может подтвердить. – Из-за ряда клеток вышел Грачев с крупной монеткой на длинной цепочке в руке. Он раскачивал ее словно маятник, ядовито улыбаясь. – Да, вы же еще не знакомы: Валентин Грачев, психолог и мастер по технике гипноза. Не желаете ли испробовать на себе?… Не пугайтесь так, мы ж еще вашего препарата не пробовали, – ухмыльнулся Алекс. – Стало быть, собой еще владеем.