Владимир Угрюмов - Боец. Частный детектив по-русски

Я и Лева развалились на стульчиках в палатке Хока и курим, слушая его причитания.

— Можно подумать, что вас сюда прислали лишь затем, чтобы не оставить от моего бизнеса камня на камне! Представляю, что здесь будет твориться, когда прилетят остальные ваши, которых вы ждете… — сетует он, нервно расхаживая по другую сторону стола.

— Ну зачем же так мрачно?.. — успокаивает его Лева.

— Мрачно? Ха! Вы полагаете, что у меня есть основания веселиться? — взрывается Хок и падает на стул. — Вот что, ребята, вы, как мне кажется, достаточно быстро приспосабливаетесь к любым условиям и к любому климату…

Я усмехаюсь. Лева тоже.

— Так вот, — продолжает Хок, — сегодня прилетят ваши друзья. Мои люди уже уехали их встречать. На завтра я закажу самолет, а сегодня вечером вы подберете себе все, что вам будет нужно, на моем складе. За это мне уже заплатили. И к вечеру завтрашнего дня, надеюсь, духа вашего здесь не будет.

Мы выходим из палатки Хока в самом хорошем расположении духа.

— Пойдем погуляем по лагерю? — предлагает Лев.

Я соглашаюсь. Все равно пока что делать нечего. Мы направляемся в сторону полосы препятствий, где тренируются доморощенные Рембо. На спортивных снарядах и при прохождении полосы препятствий выглядят они довольно жалко. Полоса препятствий, кстати, облегчена здесь почти до уровня нашего российского ландшафта где-нибудь в глубинке — вполне привычные рвы, канавы, овраги, речушки, поваленные деревья. Только у нас отстреливаться приходится уже не холостыми патронами от родных-то лесных братьев… У нас, похоже, полстраны — коммандос по рождению…

— Смотри!.. — обращает мое внимание Лев.

Я поворачиваюсь и вижу, как от ворот в нашу сторону едет, поднимая за собой клубы пыли, знакомый нам джип.

— Пойдем поглядим, может, наши прикатили… — говорю Леве.

Мы возвращаемся к палатке Хока. На подходе видим знакомые лица наших парней. Заметив нас, ребята приветственно машут руками из машины.

«Мрачный» останавливает джип. Новоприбывшие выгружаются.

Здороваемся, обнимаемся. Полынский подобрал парней с хорошим знанием английского и богатым опытом военных действий. Ребята побывали в Афгане и Анголе, Сирии и Ливане. В общем, у этих бывших офицеров спецназа опыта предостаточно. Мы, по идее, не должны слишком уж бросаться в глаза местным парням, поскольку языкового барьера у нас с ними нет. Правда, Бен моментально вычислил, что мы — темные лошадки и наши имена — липа, но Бен — тертый мужик, его на мякине не проведешь.

Проводим парней в палатку.

— Хенк! — слышу, как меня кто-то окликает.

Повернувшись, вижу: у джипа стоит «мрачный».

— Да?

«Мрачный», отклеившись от крыла машины, идет ко мне. Иду ему навстречу.

— Хенк, я и мой товарищ, — говорит «мрачный», — мы хотим поблагодарить вас за вчерашнее… — Он протягивает руку. Пожимаю его вспотевшую от руля ладонь.

— Все нормально… — говорю ему, улыбаясь.

— О'кей! Меня зовут Мак, а моего приятеля — Стоун. Мы хотели пригласить вас посидеть вечером в баре. Как вы на это смотрите?

Я киваю ему:

— Никаких проблем, Мак. Легко!

Он улыбается. Оказывается, у этого парня почти голливудская улыбка.

— Тогда до вечера.

Мы еще раз пожимаем друг другу руки и расходимся по своим делам.

Поздно ночью, загрузившись на складе Хока всем, что только может пригодиться в джунглях Колумбии, возвращаемся к себе в палатку. Упаковываем снаряжение в большие рюкзаки и огромные сумки. Жителям лагеря совсем не обязательно видеть нашу экипировку.

С вечера мы посидели в баре с «мрачными» и по-приятельски поболтали. Парни они неплохие, и, как пояснил Мак, когда уже порядком поднагрузился виски, работают они на больших людей из Нью-Йорка. На Хока им плевать, но они обязаны его охранять, им за это платят. Бен, видимо, был прав на их счет. Бену я сообщил, что мы, скорее всего, завтра улетаем, и он дал мне адрес в Майами, где его можно будет найти, если что… Так он выразился. Похоже, Бен задумал открыть серьезное заведение, если выбрал курортный город на американском побережье. Заниматься бизнесом в Майами не всякому даже и богатому человеку по карману. Бен сказал, что очень скоро отвалит с этой свалки, — его контракт с Хоком истекает через две недели. Мы с ним выпили на прощание: Бен — пивка, я — минералки, и расстались друзьями. Итак, завтра на транспортном самолете мы отправляемся в дебри Колумбии.

Тишина взорвалась треском автоматных очередей. Один из наших рабочих-индейцев, не выдержав напряжения ожидания, решил по своей инициативе переместиться на другое место. Инициатива наказуема. Индеец за это тотчас поплатился жизнью. Рой свинцовых пчел буквально разорвал пополам смуглое мускулистое тело представителя племени чуахибо — он рухнул на землю, забрызгав кровью листья папоротника и лории. Замелькали в чаще фигурки противника, замигали в их руках злые огоньки-розочки, застучали очереди автоматического оружия. Пули с чавканьем, чмоканьем, визгом «подчищают» территорию, срезая, расщепляя, разрывая в мелкие щепки все, что попадается им на пути в этом парке юрского периода… Головные телефоны включены, так как теперь уже не имеет смысла соблюдать радиомолчание в начавшемся грохоте вооруженной разборки.