Михаил Серегин - Притон невинностей (Сборник)

– Меня отпустили, – радостно улыбаясь, сказала она.

– Я и не сомневался, – проворчал Михаил и, взяв Надю под руку, вышел с ней из клуба.

Марина проводила их взглядом и оглянулась на вход в административный коридор.

Федора на месте не было. Отсутствовали и двое его помощников, постоянно ошивающихся в зале.

На телефонный звонок Петр Алексеевич ответил сразу. Он не проснулся от него. Он и не спал еще, и, как видно, ему это сегодня не светит.

Федор, как и час назад, доложил, что новостей нет, гости обнимаются и целуются, и спросил, что же делать дальше.

Подумав, Петр Алексеевич приказал выставить второй пост около дома и сказать ребятам, чтобы и они докладывали ему через каждые полчаса.

Отключив телефон, Петр Алексеевич прищурился на настенные часы – три часа, а они все целуются.

Три часа ночи, у него ни в одном глазу, и спать не может. Слишком все непонятно и неожиданно: они-с, видите ли-с, целуются-с!

Если они только и делают, что целуются все это время, то, похоже, когда начнут трахаться, этот процесс займет у них не меньше недели.

Извращенцы. Целуются они, подумаешь!

Петр Алексеевич, кряхтя, поднялся со стула и побрел в ванную. Нужно было освежиться.

По пути он заглянул в спальню.

Утомленная Марина спала, свернувшись калачиком на самом краю его широченной кровати.

Умаялась девка. Почти до трех часов – ночи или утра, это уж как посмотреть – она ублажала Петра Алексеевича как только можно и даже как нельзя – тоже. В конце концов после второго выброса белковой продукции на Резника грохнулась спасительная импотенция, и, промучав его еще с полчасика, Маринка сдалась.

Экстремистка какая-то.

Петр Алексеевич довольно хмыкнул, вспомнив один из моментов прошедшей половины ночи, и, заперевшись в ванной комнате, принялся полоскаться.

Вот так и поступают нормальные люди: наоборот! Поцеловались быстренько и скоренько и потом начали качественно и полноценно работать!

А у кретинов все не как у людей.

Маринка действительно оказалась бабенкой весьма и весьма полезной и удобной. Да вот только куда ему девать все ее прелести, если ситуация, похоже, вырвалась из-под контроля и поскакала неведомо куда.

Петр Алексеевич принял холодный душ, взбодрился и пошел обратно в кухню: лакать кофе и пялиться на телефон.

Самое хреновое в жизни – это ждать неизвестно чего и неизвестно когда.

В полчетвертого снова отзвонился Федор и снова сказал, что ничего нет. Второй пост звякнул сразу после него и сказал то же самое.

Петр Алексеевич говорил по телефону спокойно, чтобы мужики не заподозрили его в истеричности, но, закончив переговоры и положив перед собой телефонную трубку, с удовольствием подумал о том, как хорошо было бы ее разбить на фиг об этот стол, потоптать ногами, выбросить остатки в окно и уйти спать.

Терпение заканчивалось, начиналась выносливость.

Заметно светало.

Петр Алексеевич, уставший и сидеть и бродить, зажал в руке телефон и потащился в спальню.

Он прилег рядом с Мариной, положил аппарат на прикроватную тумбочку и задумчиво посмотрел на Маринину грудь и ноги.

«А почему она спит, если не сплю я?» – вызывая в себе возмущение, подумал он, громко икнул и погладил Марину по груди.

Марина шевельнулась и во сне зачмокала губами.

Петр Алексеевич хмыкнул и подумал, что не всегда же Маринке будить его. Сейчас и он попрактикует такой же вариант. Глядишь, время быстрее поползет.

Петр Алексеевич протянул правую руку и просунул ее Марине между ног, но тут застенчиво звякнул телефон на тумбочке.

Петр Алексеевич лег на спину, не глядя, протянул левую руку и нащупал трубку.

Марина пробормотала что-то, приоткрыла глаза, посмотрела на шефа и, вздохнув, проползла к нему.

Петр Алексеевич взял трубку, нащупал и нажал кнопку и приложил трубку к уху.

Марина уже достаточно проснулась для того, чтобы понять, как она должна поступить.

Положив голову Петру Алексеевичу на бедро, она медленно провела языком снизу вверх по этому ненасытному малюсенькому гаденышу, который только несколько часов назад позорно скрючился, втянулся сам в себя и притворился совсем-совсем мертвым.

– Да! – ответил Петр Алексеевич в телефон. – Что? Конкретно давай! – Он сел и напряженно вслушался в то, что докладывал ему Федор.

Марина, увидев, что шеф сел, как ему удобно, снова вздохнула, облизнула губы и подтянулась к ускользнувшему объекту воздействия.

– Ну смотри теперь в оба, Федя, – сказал Петр Алексеевич, – я выезжаю!