Фридрих Незнанский - Черный амулет

— С тех пор, Антон, когда мы с тобой виделись в последний раз, прогресс ушел далеко вперед!.. Так что я и отсюда могу все прекрасно наблюдать и руководить твоими действиями, понял? Вот то-то, поторапливайся!

— Дай мне поговорить с сыном.

— А-а, то-то… Ну что, Антон, чья чаша весов перевесила?

— Повторяю, я должен поговорить с сыном… А потом еще и с женщиной.

— Да? А заодно переспать с ней не хочешь, а?… Ладно, черт с тобой, все-таки не чужой ты мне, поговори… Ну-ка, Вася, скажи что-нибудь папе… Только не кричи, негромко…

— Папа, ты где? — услышал Плетнев сдавленный голос сына.

— Вася… Вася… — Голос у Антона сорвался. — Я скоро буду… Ты как?…

— В порядке, не волнуйся, папа…

— А тетя…

— Все, Антон! Достаточно. Бойкий у тебя парень… Работай, Питон, времени у нас с тобой совсем мало…

Плетнев взглянул в сторону Щеткина, но того не было на месте… Ну что ты скажешь?!

А в это время на пышную администраторшу, которая с удовольствием наблюдала, как резвятся дети, но была озабочена отсутствием артистов, напирал Щеткин:

— Вы меня слушаете, Софья Ивановна? Я говорю, быстро и осторожно уводите из зала детей. Не кричать. Всех — во двор…

— Да что это все значит? — возмущенно воскликнула дама и осеклась, увидев «страшные» глаза «тигра» без головы, которую катали по залу дети, играя ею в футбол.

— Я из уголовного розыска, — настойчиво шипел ей в лицо Щеткин. — В зале находится опасный преступник. Мы его задерживаем. Никуда не звоните. У вас две минуты… Только пригласите всех тихонько, не орите… Вам понятно?

— Да… — То, что она испугалась, было видно, но вот поняла ли — это большой вопрос.

Но Щеткин уже нашел новое, возможное решение проблемы. Он подбежал к музыканту, сидевшему за синтезатором, и начал быстро говорить, почти кричать ему на ухо:

— У тебя фонограмма есть?… Ну там, шумы, крики, аплодисменты? Детские голоса? Ну, хоть что-то может эта твоя бандура?

— Есть, — ответил тот, продолжая играть. — А зачем?

— Покажи, где чего нажимать?

— Да вот… Овации, восторги… А зачем? Мы что, площадку меняем?

— Тихо, парень. Уголовный розыск. Включай все кнопки и отваливай отсюда. Молча…

И уже через минуту Щеткин освоился с «хитрой» механикой. Стоя у синтезатора, он кричал в микрофон:

— А теперь, ребята, смотрите, как Маугли попал в плен к обезьянам! — А синтезатор выдавал возгласы, восклицания, дружный смех и аплодисменты.

Родители с детьми, путаясь и создавая дополнительный шум, который приходилось перекрывать «овациями», спешно покидали зал.

— Ну вот, видишь? — как бы комментировал Грозов. — Все можешь, Антон…

— Все так все, — безнадежным тоном пробормотал Плетнев. — Осталось соединить контакты.

Пояс с девочки был уже снят и лежал в углу.

— Когда ты отпустишь моего сына? И женщину?

— Нет, погоди, о сыне был разговор. Но о женщине? Она же не твоя жена? Какое тебе до нее дело?

— Все равно, ты обоих взял в заложники, обоих и отпускай!

— Ну, допустим, я тебе дам честное слово… Солдатское честное слово! Но ты же мне все равно не поверишь… Лучше соедини контакты — и можешь быть свободен. Я даю тебе время для отхода. Минуты вполне хватит.

— Нет, так не пойдет, Чума. Мне нужны гарантии.

— Ну ты — дурак! А у тебя разве есть выбор?

— Скажи, зачем тебе это нужно? Вот лично тебе? Мы ж с тобой были в деле, знаем цену и жизни, и смерти. Зачем ты этого хочешь для детей?

— У них нет будущего. Как и у тех, кого мы учили убивать, там, в Африке. Ты разве забыл?

— Но тогда был приказ!

— А я о чем? Ты ведь привык выполнять приказы? Вот и выполняй! Я тебе приказываю, потому что имею на это право. Твоего сына, Антон, я, так и быть, не трону. Обещаю…

— Я тебе не верю.

— Ну, как тебе еще объяснить? Ухо ему отрезать?

— Только посмей! — взорвался в крике Плетнев, заглушив «счастливые детские крики»…

«Доктор… доктор…» — продолжал твердить про себя Турецкий, ерзая в кресле. Взгляд его невольно упал на тумбочку, точнее, на лампу, стоящую на ней. На лампу, на которой больше НЕ БЫЛО черного амулета! Не висел он на привычном месте!

— Юрий Александрович! — вдруг осенило его. — Юрий!! Кретин!.. Вот зачем этот «доктор» захотел посмотреть его температурный лист!..

Резко развернув свою каталку, Александр Борисович подъехал к кровати и вытащил из-под матраса пистолет, оставленный ему Головановым. Привычным движением передернул затвор, заслав патрон в патронник, сунул ствол в карман пижамы, в другой сунул так ничего и не ответивший ему мобильник и покатил к выходу в коридор.