Фридрих Незнанский - Цена любви

Турецкий, однако, и бровью не повел.

— А шашлычок-то стынет! — напомнил он. — Давай поедим, а потом у меня к тебе тоже дело есть… просьбишка одна…

«Просьбишку» он изложил Константину Дмитриевичу, когда уже в конце трапезы перед друзьями появился графинчик с коньяком и кофе и Меркуловым было произнесено их традиционное «Прозит!».

— Конечно, я бы мог и сам позвонить, например, Михаилу Степанову… Помнишь его? Думаю, не отказал бы… Он теперь, наверное, уже полковника получил… Но, Костя, твои связи, как нынче говорят, куда круче… Да и кто я теперь?

— Не прибедняйся, — остановил его Меркулов. — Говоришь, фирма называется «Дробыш и K°»? Никогда не слышал… Но если они работают на конкретного заказчика и с конкретной целью, то известность им действительно ни к чему. У нас о промышленном шпионаже пишут мало, но это не значит, что его нет. Еще как есть, сам знаешь! О конкуренции на этом рынке и говорить нечего… У тебя самого, не сомневаюсь, какие-то предположения есть. Давай, делись, тогда и информацию легче будет добыть.

— Есть, и вполне основательные, — кивнул Александр Борисович. — Я… То есть мы подозреваем, что именно с этой фирмой связано появление, пока что, можно сказать, единичное, некоего чудо-лекарства от рака, разумеется, подпольного…

Константин Дмитриевич замер с рюмкой в руке, не донеся ее до места назначения.

— Что-о?

— Да нет, — поспешил успокоить его Турецкий, — ни о какой масштабности, так же как и о подлинности средства, говорить не приходится, слава богу. Но в этой связи, Костя, убивают людей… Как это дело понимаю я, если без подробностей, есть шайка мошенников, в центре которой, с позволения сказать, некий докто-ришко. Больным, учти, больным исключительно безнадежным, предлагается курс лекарства, гарантирующего полное исцеление. За большие деньги, конечно. Затем, после курса, наступает резкое улучшение, больные, которые по всем показаниям должны лежать уже пластом, начинают вести себя, как здоровые… Сколько длится эффект, неизвестно, поскольку с пациентом неожиданно происходит несчастный случай, в результате которого тот гибнет…

Меркулов хотел было что-то сказать, но Александр нетерпеливо остановил его рукой:

— Погоди, Костя! Ты что, думаешь, я законы забыл? Да если бы у нас были хоть какие-то улики, пусть косвенные, дело давно бы очутилось у тебя на столе! Но все, что я тебе говорю, пока что существует в качестве теоретического варианта. Другой вопрос, что в дальнейшем работать так или эдак придется вместе, и хорошо, если вся эта история окажется в твоей юрисдикции, а, скажем, не в юрисдикции Степанова Миши и его коллег… Вот это я и хочу выяснить с твоей помощью. Запиши, кстати, номер этого бывшего «ящика» и фирмы, а то забудешь…

— Забудешь такое, как же! — заговорил наконец Меркулов. — Ну и жук ты, Саня… Скажи хоть сейчас честно: из-за этого ты меня сюда и выманил, а вовсе не выяснять, кто из моих однокашников умнее? Судя по всему, по моему делу у тебя так же глухо, как и у Щеткина…

— Ошибаешься, — серьезно посмотрел на Константина Дмитриевича Турецкий. — «Твое» дело отчетливо сдвинулось с места, но говорить о результате пока рано. Ты меня знаешь, раньше времени поднимать звон не стану. И вопросы я тебе задавал именно те, ответы на которые мне важны ничуть не меньше, чем информация по этой фирме…

— Ни имени заказчика, ни места, где происходит мошенничество с лекарством, ты мне, конечно, не назовешь? — произнес Меркулов полувопросительно.

— Не назову, — кивнул Александр Борисович. — Поиск нужной информации это тебе не облегчит, вообще ничего не даст. А бросать пятно на тех, кто виновен исключительно в том, что работает рядом с мерзавцами, — уволь.

— А если они еще кого-нибудь угробят, пока ты решаешь этические проблемы? — зло бросил Меркулов.

— Не позволим, — уверенно мотнул головой Александр Борисович. — Надеюсь, и моему слову, и ребятам из «Глории» ты пока что еще доверяешь?

— Сань, ну о чем ты?… — моментально сдал позиции Константин Дмитриевич. — Просто беспокоюсь за тебя и за ребят тоже…

— Костя, даю тебе слово: как только приблизится развязка, тут же отзваниваю тебе, ты ж понимаешь, что брать их, так или эдак, необходимо официально, с помощью представителей соответствующих служб. Не в частном же порядке! Без этого никаких действий мы предпринимать не будем, неужели сомневаешься?

— Ты хоть понимаешь, какую ответственность на себя берешь? — И, поскольку Александр Борисович вместо ответа бросил на него укоризненный взгляд, продолжил: — Скольких человек они угробили?