Владимир Колычев - Не жалею, не зову, не плачу

– У друга был. У него заночевал.

– Я думала, что ты у меня заночуешь. Ты же обещал…

– Да? Разве?… А ты откуда адрес мой узнала? – спохватился я.

– Дурная привычка, – покаянно вздохнула она. – В твой паспорт заглянула…

– Ты права, привычка дурная, – улыбнулся я, вспомнив случай из своей армейской бытности.

Еще на первом году службы познакомился с девчонкой, удрал к ней в самоволку, все такое прочее. Я ей свою фамилию не говорил, а она все равно узнала. Она была выведена чернилами на внутренней стороне моего берета. А ведь инструктировал старшина, что не фамилию, а номер военного билета туда нужно наносить. Видно, знал, что говорил… Потом я сам стал старшиной, сам учил молодых…

– Но я исправлюсь. Если ты не против.

– Исправляться никогда не поздно. И почему я должен быть против?

– Потому что я хочу быть хорошей. Ради тебя.

Она улыбалась как бы в шутку, но я чувствовал, что ее слова идут от души.

– А потом, ты и сам не святой, – весело сказала она.

– Это интересно.

– Ты не можешь быть вторым помощником. Ты после армии, а на рядового помощника капитана долго учиться надо. А уж второго помощника заслужить еще надо.

– Сама догадалась или кто-то подсказал?

– Спросила. У сведущего человека. И мама твоя очень удивилась, когда узнала, что ты моряк дальнего плавания… Я знаю, что поступила не совсем хорошо…

– Но ты исправишься, – улыбнулся я.

– Да. Но хотелось бы исправляться вместе с тобой. Чтобы мы больше не врали друг другу.

Я не знал, что делать. Тома сделала серьезную заявку на совместную жизнь. Она мне как бы и не нужна, но в то же время мне нравилось быть с ней…

– Честное пионерское, что я не буду тебе больше врать, – в раздумье отшутился я.

– И я не буду.

– А где «честное пионерское»?

– Дома. Поехали ко мне. Я и пионеркой для тебя буду, и комсомолкой, и кем захочешь. Только поехали…

– Ты же сегодня должна быть на работе.

– И без меня есть кому этим заниматься… Поехали?

Я понял, что отказаться не смогу. Сходил домой, успокоил маму, позавтракал, как она того хотела, и вместе с Томой отправился к ней.

Всю дорогу она молчала, напряженно о чем-то думая. А я отрешенно смотрел в окно. Я устал, меня клонило ко сну. Но, как оказалось, рано было думать о покое.

– Я не знаю, что со мной происходит, – сказала Тома, едва закрыв за мной дверь в квартиру.

Прямо в прихожей прижала меня к стене, жадно провела языком по моей шее. И так она была хороша, что я вмиг забыл об усталости.

Лизу я забыть не мог, но ведь она сама была виновата в том, что не захотела объясниться со мной после курьезного случая с Генкой. Как виновата была в том, что вышла замуж за Олега. Что предала меня…

Со мной тоже что-то происходило. И после бурного всплеска страстных чувств я не испытал знакомого желания поскорей избавить себя от присутствия Томы…

– Тебе со мной хорошо? – спросила она.

Мы лежали в остывающей постели; я – на спине, забросив руку за голову, она – у меня на груди. Мне хотелось спать, а у нее чесался язык.

– Да.

– Ты засыпаешь?

– Нет.

– Мы же договорились не врать друг другу.

– Да, засыпаю.

– С кем ты провел эту ночь?

– Сам с собой… Но это совсем не то, о чем ты можешь подумать.

– У тебя есть женщина, кроме меня?

– Нет.

– А Лиза?

– Она замужем. Она счастлива в браке.

– Откуда ты знаешь, что она счастлива? Ты виделся с ней?

– Да. Сегодня.

– Значит, ты был с ней эту ночь.

– Как я мог быть с ней, если она замужем?

– Ну а если мужа не было дома?

– Он был дома.

– А я почему-то думаю, что его не было.

– Почему ты так думаешь? – насторожился я.

Что, если Олег провел эту ночь не с кем-то, а с Томой?

– Хочу вывести тебя на чистую воду. Потому и думаю.

– Не было Олега дома, – сказал я, приподнявшись на локте, чтобы видеть ее глаза. – А где он был?

– Не знаю…

Она не смотрела на меня. Но и глаза не прятала. Трудно было понять, врет она или нет.

– Не было Олега дома, – повторил я. – И ты знаешь, где он был. Он был у тебя.

– Был. Но не этой ночью.

– Но ведь был. Как часто он тебя навещает?

– Ты себе это придумал… Я тебе сейчас что-то покажу. Ты увидишь и все поймешь.

Тома меня заинтриговала, и поэтому я позволил ей подняться с постели, открыть гардеробный шкаф. Надо было мне последовать за ней, чтобы не оставлять ей оперативный простор. Но кто ж думал, что развязка так близка.

Тома выудила из глубины шкафа никелированный пистолет с накрученным глушителем. Я дернулся было в ее сторону, но четко направленный на меня ствол охладил мой пыл. Тома уверенно держала палец на спусковом крючке, и руки у нее не дрожали.