Борис Седов - Месть вора

– Не засветятся? – сразу забеспокоился Стилет. – У этого Хопина вроде бы опытная охрана.

– Не засветятся, – успокоил я положенца. – Об этом заботимся в первую очередь. Кстати, еще один пацан, хакер, пробует взломать защиту хопинского компьютера. Быть может, удастся что-то надыбать оттуда. Вот, в общем, те два направления, по которым сейчас ведется работа.

– Понятно, – буркнул Стилет. – А все-таки, Знахарь, постарайся не затягивать с этим чмошником. Мы каждый день теряем из-за него круглую сумму. И еще одно. Через пару часов дома будешь?

Я ненадолго задумался и в конце концов решил, что вроде бы никуда в ближайшее время не собираюсь.

– Буду.

– Отлично. Тогда дождись Вову Большого. Ты его помнишь, он встречал тебя на вокзале. Перешлю с ним немного хрустов, а то ведь тебе самому, похоже, просить западно. Сдохнешь так с голодухи со своей скромностью, – хихикнул Стилет, – кто тогда будет мочить Аркадий Андреича? И еще, чтобы не было больше, как вчера, когда до тебя не дозвониться, Вова подгонит тебе сотовый телефон. Пользуйся на здоровье.

– Спасибо, Артем, – смущенно пробормотал я.

А он лишь расхохотался в ответ:

– Твое спасибо, Знахарь, будет тогда, когда завалишь нашего приятеля Хопина… Ну, бывай. Держи меня в курсе. И не стесняйся, сразу звони, если что-то понадобится. Да и я, братишка, буду позванивать. Удачи.

Стилет отключился, а я сразу же обзвонил Акына, Мишу Ворсистого, Катерину и Серегу Гроба. Забил всем четверым стрелу у себя дома примерно через четыре часа и, весьма довольный собой, отправился на кухню выяснять, чем же это так вкусно пахнет на всю квартиру.

Конфетка в неизвестно откуда извлеченном нарядном передничке возилась возле плиты, помешивая в маленькой эмалированной кастрюльке деревянной лопаточкой какую-то подливку. В духовке что-то активно шипело, и именно оттуда и распространялись аппетитные ароматы.

Я подошел к Свете сзади, крепко обнял ее, прижал к себе и уткнулся лицом в ее точеную шейку. Провел губами по щеке, чуть сдвинул в сторону густые черные волосы и слегка прикусил мочку маленького аккуратного уха со скромной золотой сережкой в виде сердечка. Конфетка замерла, обратилась прямо-таки в недвижимую статую. Я отчетливо ощущал, как окаменели все ее мышцы. Но она даже не попыталась от меня отстраниться. Лишь сумела с трудом выдавить из себя срывающимся шепотом:

– Ну и… зачем… ты это… делаешь?.. Прекрати… Слышишь?.. Дени-и-ис…

– Я хочу тебя, Света, – непроизвольно вырвалось у меня. – Ты очень мне нравишься. Это серьезно. Это не пустые слова.

Она вздрогнула и, приложив немалые усилия, сумела развернуться в моих крепких объятиях лицом к лицу со мной. Глаза зажмурены, губы слегка приоткрыты. Я чуть наклонился и запечатлел на них долгий и осторожный поцелуй. И она охотно ответила мне. И затряслась всем своим худеньким телом. И задохнулась, не в силах наладить сбившееся дыхание, втянуть в себя хоть немного воздуха.

«Доведись мне четыре года назад госпитализировать эту красавицу в таком состоянии, – совершенно не к месту подумал я, – то в эпикризе бы указал, что у нее генерализованные судороги тонико-клонического характера, развившееся вследствие эклампсии или интоксикации».

– Света, Све-етик. – Я отстранил ее от себя. Нежно погладил по прямым блестящим волосам. – Успокойся, малышка. Успоко-о-ойся… Все хорошо… Все так хорошо!

– И чего ж ты наделал? Зачем так сразу меня раздразнил? – с легкой ноткой упрека – как мне показалось, наигранного – произнесла она. И пожаловалась: – Теперь у меня будет болеть живот. Или тебе придется сейчас все доводить до конца, коли уж начал.

– Так пошли ко мне в спальню, – тотчас отреагировал я, но Конфетка в ответ отрицательно покачала черноволосой головкой и, повернувшись ко мне спиной, снова принялась помешивать подливку деревянной лопаткой, которую все это время так и держала в руке.

– Нет, Денис. Не сейчас. Я слышала, как ты с кем-то разговаривал по телефону. Кто-то ведь должен подъехать. Вдруг сейчас кто-нибудь начнет трезвонить в дверь, и придется прерываться на самом интересном месте. Не хочу, чтобы было именно так. Представляешь, Денис, я ведь ни с кем не целовалась почти четыре года.

– И пыталась убедить меня в том, что ты ярая мужененавистница.

Конфетка смущенно хихикнула.

– Вот этому я теперь и сама совершенно не верю. Наверное, все просто придумала. Вбила себе в дурную башку какой-то навязчивый бред. – Она, оставив лопатку торчащей в кастрюле с подливкой, опять развернулась ко мне и обвила руками меня за шею. – Знаешь, давай попробуем это сегодняшней ночью? Хочешь, я опять у тебя останусь, Денис? Уже не в той комнате для гостей. С тобой. И, может, сегодня сумею избавиться от этих дурацких комплексов, которые порой так мешают жить. А ты мне в этом поможешь. Мне кажется, что с каждым часом… нет, с каждой минутой я влюбляюсь в тебя все больше и больше. Я почувствовала, что так случится, как только увидела тебя в первый раз.