Сергей Алтынов - Ангелы во брони

– Жив, – кивнул Николай.

– Странно, – покачал головой Равшан, – сегодня такие талантливые ребята долго не живут…

Генерал МВД вытер вспотевший лоб, затем сделал шумный глоток, поглощая пятизвездочный дагестанский коньяк. Пил он прямо из горлышка, игнорируя миниатюрную изящную рюмку.

– Все трое скрылись, – заявил он синеокому Алексею Алексеевичу, находившемуся рядом.

– И что же теперь? – заметно занервничал тот.

– Искать будем. Да ничего страшного. Вы ведь уже начали?

– Да, – кивнул Алексей Алексеевич.

– Ну вот, при всем желании эти долбаные десантники ничего не успеют.

– А если…

– Без «если». Они ничего не знают, ничего не успеют придумать, а если даже и придумают… Нет, время не на их стороне.

– Это очень хорошо, генерал. Но все равно… Ваша оплошность очень не понравится… Сами знаете кому.

Генерал знал и поэтому ничего не ответил. Он вновь взялся за коньяк и вновь отхлебнул прямо из горлышка. Когда вернул бутылку на место, коньяка в ней оставалось на самом донышке, что называется, на один палец. Алексей Алексеевич взглянул на часы, висевшие на стене, сверил со своими, наручными:

– Впрочем, вы правы. Времени у десантников нет, силовой поддержки нет, оружия тоже нет. Против танков с вилами не пойдешь. Я не буду никому ничего докладывать, не буду огорчать нашего общего делового партнера. Тем более завтра днем он на некоторое время покинет нашу страну.

Генерал благодарно кивнул, чуть помялся и допил-таки остатки коньяка.

Спустя час после «отрубания "хвоста" Максим приехал по адресу, который полковник Яковлев дал ему заранее. Равшан узнал его с первых же секунд, рядовой Богданов за прошедшие годы не сильно изменился.

– Зарядку по-прежнему делаешь? – спросил капитан, пожимая крепкую ладонь Максима.

– Когда время есть – делаю, – ответил Богданов. – Вот сегодня удалось.

– Таким образом – нас четверо, – перешел к делу Николай. – Полковник, ты с нами?

– В смысле? – переспросил Яковлев.

– В смысле выхода на боевую операцию. Со стрельбой и прочими сопутствующими. Неволить на такое дело не буду, ты и так нам хорошо помог.

– У меня сердце, у меня желудок, – усмехнулся Юрий Сергеевич, – язва или инфаркт. Кирпич на голову упасть может… Поэтому иду с вами.

– Тогда командование переходит ко мне, – категорично заявил Водорезов. – Возражения есть?

Возражений не последовало.

– Для начала послушаем Максима, – продолжил Николай, – он побывал на объекте «Долгострой» несколько раньше меня, но разузнать успел гораздо больше.

– Рассказывать мне особенно нечего, – заговорил Максим, стараясь быть кратким и говорить по делу. – После Чечни я вернулся в цирк, но как-то не работалось. Однажды нас, цирковых артистов, вызвали на так называемую «корпоративку». Ну повеселить богатых, которым уже лень доехать до цирка. Отработали программу, все как положено. Но в одном из зрителей я узнал того, кто был тогда в Чечне. Того самого, с дергающимся лицом. И дальше действовал уже на автомате. Сумел в антракте подойти к одному из телохранителей, завязал разговор. Сказал, что мне надоело работать в цирке и я хочу стать бодигардом. Тот дал мне адрес школы телохранителей, я уволился из цирка и за короткое время приобрел нужные частному охраннику навыки. И все это время я пытался что-либо узнать о том господине с нервным, дергающимся лицом. Но ничего не узнал. Едва я направлял разговор в данную область, мои собеседники замолкали. У меня были намерения поступить к этому Угрю (тогда я еще не знал этого псевдонима) в охрану. Я искал связи и наконец нашел. Меня взял к себе один из серьезных предпринимателей, компаньон Угря. Очень точное погоняло, кстати говоря… Там же вертелся этот Мятликов, зять генерала Каляева. Я думал, что все они заодно, очень хотел ухватить нить. Выбор остановил на Мятликове, он был слабовольным, и я смог бы через него выйти на главное лицо…

– Максим, а зачем тебе все это? – неожиданно перебил Богданова Равшан.

– Зачем? – переспросил Максим. – Скорее не зачем, а почему. А потому, что, увидев этого Угря среди зрителей, я понял, что всего лишь шут для всех этих гнид. И в Чечне, извини, Николай, я был шутом, а Угорь и его шайки вертели мной как хотели… Да и цирк мне поднадоел. Азарта нет, зрителей мало, выходов на телевидение никаких, все за деньги. Наша труппа все больше и больше скатывалась на уровень бродячих фигляров.

– А ты хотел быть современным Олегом Поповым? – спросил полковник.