Сергей Алтынов - Маскировкой седину не скроешь

– Ну… – развел руками Ганс, точно не знал, как объяснить Директору сами собой разумеющиеся вещи. – Мне кажется, целью покушения было не столько уничтожение Анатолия Львовича, сколько последующее заключение под стражу подполковника Шаинского. Поэтому я не очень напрягался по первому пункту.

– Ну, предположим, что так, – неожиданно согласился Директор, но тут же неопределенно добавил: – Хотя…

– Почему бы не убить одним выстрелом сразу двух зайцев? – перебил Ганс. – Говорите открытым текстом – мне нужен труп Груздева.

– Нужен, – без лишних размышлений кивнул Директор.

– Будет сделано.

При этих словах оба они – и Директор, и Ганс – с немым укором посмотрели на не знающего куда себя деть Калистратова.

– Только общаться мы будем с вами напрямую, без посредников… – что называется, «подбил бабки» Ганс. – Четкие приказы гарантируют четкое исполнение! Моего товарища зовут Румын. Точнее, Валерий Константинович.

– А как ты вообще узнал о моем существовании? – спросил Директор, не меняя тона.

– Ну… – Ганс бросил красноречивый взгляд на Калистратова, который, судя по его позе и с трудом сдерживаемым нервным движениям, готов был провалиться сквозь землю. – Я объяснил майору, что запросто так не работаю и очень хотел бы знать, кто заказчик. Ну, в смысле, какие перспективы… Работать же на «госконтору», в которой Калистратов формально числится, я не стал бы ни при каких обстоятельствах. Свои, знаете ли, соображения на сей счет… Так вот, майор поначалу мялся, но потом назвал-таки ваше имя! И я, знаете ли, очень обрадовался, даже, можно сказать, вдохновился на новые свершения! Вы хоть сейчас и в тени, но человек-то по-прежнему небедный…

– Только очень скупой, – добавил Директор.

– А мне много не надо, – улыбнулся Ганс. – Ровно столько, сколько стоит устранение Анатолия Груздева. Это при самом скромном подсчете будет не менее… – и Ганс назвал цифру с несколькими нулями.

– Ладно, – уже в который раз согласился с Гансом Директор. – Значит, Румын и Ганс, – проговорил он. – Твое имя мне известно, как и дела твои. Оценка и в самом деле пять, но без плюса. А ты, Валера-Румын, кто?

Директор лишь скосил в сторону Касаткина свои большие рачьи глаза, но Валере сразу стало как-то не по себе. Он вспомнил слова Ильдара о том, что Директор сотрудничает с преисподней. Сейчас в этих лишенных зрачков глазах и в самом деле мерещилось что-то чертовское.

– А я, как Ганс, работаю не за интерес, а за идею, – отозвался Валера. – А идея у меня зеленого цвета и нулей столько, сколько Ганс назвал.

– Хорошо, Румын. Только под Ганса работать не надо. Он трепаться любит, а ты по природе другой, я вижу. По-моему, в любовь веришь… Или не так?!

«Вот черт! И в самом деле насквозь хочет видеть… Все до единого атома тела контролировать!» – думал Валера, выдерживая немигающий взгляд Директора.

– А что такое ЛЮБОВЬ? – переспросил Касаткин, стараясь не моргать. – ЛЮБОВЬ – это Локальное Юридически Безответственное Одностороннее Влечение.

– Неплохо. Вот только мягкий знак забыл. И откуда такая цитата?

– Некто Феликс Кривин, «Эффект отсутствия», – ответил Валера.

Директор перевел взгляд на книжные полки, расположенные справа от его кресла, лишь пожал своими рахитичными плечиками. Писатель Кривин был ему неизвестен.

– Ничего у тебя Румын, – тут же перевел взгляд на Ганса Директор. – Ну, Румын Румыном, а у нас еще Блондин остался!

Калистратов совладал наконец с плохо слушающимися кистями рук и сделал полтора шага вперед.

– Хотите казните, хотите милуйте, – произнес он. – Но последний добрый совет я вам дам в любом случае.

Некоторое время все четверо молчали. Фраза «Пошел ты со своими советами в…» назревала, но вслух ее никто не произносил. Наконец Директор, видимо, решив, что с паршивой овцы хоть шерсти клок, милостливо кивнул.

– Нужно заткнуть рот одной бабе, – произнес Блондин, ладонью вместо платка вытирая вспотевший лоб.

– Бабе?! – переспросил Директор.

– Она майор милиции, – поспешно заговорил Калистратов, – служит в управлении «Т». Некто Ольга Ларионова. Ведет дело о покушении на Груздева со стороны МВД. Если не изолировать ее на раннем этапе, то она может нам серьезно помешать.

Вновь образовалась затянувшаяся пауза.

– Мое дело предупредить, – проговорил Калистратов. – Кровь эта выдра нам всем может сильно попортить.

Произнесенное вслух слово «всем» вроде бы снова объединило майора Калистратова и его молчаливых «соратников».