Сергей Алтынов - Снайпер контрольный не делает

– Это моя дочь Ирочка, – пояснил полковник.

Сейчас по правилам драматургии я должен произнести: «Прости, полковник. Верю!» Но я почему-то этого произносить не тороплюсь. Нету никого у полковника. Только я, антиснайпер и фантазер, который при первой же трудности, первом противоречии сигает в кусты. Поверить полковнику? Хочется, но… Я должен проверить его окончательно. Проверить прямо сейчас, даже рискуя собственной башкой.

Я подождал, пока он уберет фотографии, а затем поднялся в полный рост и вытащил из кармана пластмассовый пистолет. Отличить его от настоящего можно было лишь при ближнем рассмотрении.

– Встань! – изменившимся голосом резко скомандовал я.

– Ты что?! – дернул бровями, не совладав с собой, фээсбэшник.

– Встань!!! – заорал я, наводя пластмассовое дуло прямо в полковничий лоб.

Если полковник не один, то его прикрывает как минимум пара-тройка серьезных невидимых ребят. Так просто, в одиночку, его бы на меня не пустили. А это значит, что весь наш разговор прослушивается и погибнуть полковнику не дадут… Мы стояли прямо перед окном, перед раздвинутыми шторами. Нас отлично было видно с крыши и чердака соседнего дома. И сейчас…

Сейчас меня убьют. Прямо сейчас. Издали не видно, что пистолет игрушечный. Впрочем, он и вблизи выглядит вполне натурально… Полковник должен не дать это сделать, подать «своим» команду, или… Или я не смогу додумать эту мыслишку.

Но я ее додумываю. И мы по-прежнему стоим друг напротив друга. Пластмассовый ствол нацелен полковнику в голову. И полковник молчит… Секунды бегут одна за другой. Третья, четвертая, пятая.

И тут я опускаю свое «грозное оружие». Одни мы… Все, верю, полковник!

– Извините, – снова на «вы» произнес я, отбрасывая пистолетик в угол.

– И все-таки я не ошибся в тебе! – присаживаясь на диван, размеренно проговорил полковник. – Теперь я уверен, ЕМУ от тебя не уйти.

А я молчал. Он не ошибся во мне?! Да кто я такой?! Дешевый выдумщик, паникер, трус. Зачем было брать на понт честного дядьку?!

Просто я отказывался верить, что ОН – это Аркан, Роки или Гор.

Я и теперь до конца не верил. Но жизнь не кино и не повесть. В ней все проще и страшнее.

И хода назад у меня нет. ЕМУ от меня не уйти. Полковник не должен ошибиться.

– Все были дома? – переспросил фээсбэшник, выслушав мой рассказ о вчерашнем.

– Все… Кроме Аркана, – не выдержав, сказал я правду.

– А двое других долго говорить с тобой не пожелали?

Я не ответил, образовалась длинная пауза.

– Знаешь что? – проговорил он. – Ты лучше отдохни сейчас. Ни о чем не думай, утро вечера мудренее.

Часы между тем показывали шестнадцать часов двадцать две минуты. Вечер еще только близился.

– Третий день проходит, – напомнил я.

– Что ж поделаешь! Еще не факт, что это Аркан.

– Струмилин был твоим другом. Если хоть какая-то зацепка… – начал вслух размышлять я.

– Однажды он мне рассказал кое-что. Но это серьезно, разглашению не подлежит.

– Можешь не говорить, – пожал я плечами. – Только за что нам тогда хвататься?

– В общем, во время второй чеченской кампании Струмилин выполнял специальное задание. Ему удалось выйти на контакт с одним из полевых командиров. Имя говорить не буду, не спрашивай. Струмилин склонил его к сотрудничеству. Не задаром, конечно же… Но тот готов был сложить оружие, распустить отряд и влиться в состав новой администрации. Такой исход был многим не по душе.

– А тебе? – спросил я.

– Как сказать? Это был законченный бандит. Он убивал наших ребят во время первой войны. Резал, вешал. Мразь, одним словом. Но тогда… Решение было принято на самом верху. Бандита и его шайку амнистировать и помочь трудоустроиться при новой власти. Все происходило в абсолютно секретной обстановке, все переговоры. А ведь на этого бандита охотились не только мы, но и армейцы, и МВД. И никто из них не был в курсе. Одним словом, двое спецов сумели выследить полевого командира и, если бы не действия Струмилина и подчиненных ему бойцов спецназа ФСБ, бандита наверняка грохнули бы.

– И были бы по-своему правы, – сказал я. – А что за спецы?

– ВДВ, ГРУ или морская пехота, неизвестно. Но спецы были армейскими, это точно, – проговорил полковник. – Наши взяли их достаточно жестко. Снайпера и прикрывающего, [2]контрактников. По счастью, без тяжких телесных… Сутки убеждали, что убивать главаря банды политически нецелесообразно и вообще теперь он наш парень. Взяли расписку о неразглашении. А при прощании один из армейцев в лицо сказал Струмилину, что с удовольствием уложил бы и его. Струмилин переживал…