Альберт Байкалов - Превентивный удар

Однако все остальное было красиво. Именно так, как он мечтал все эти долгие годы, живя в Москве на нищенскую зарплату.

Наутро касуэла-де-марискос – тушеные морепродукты и тинто – настоящий бразильский кофе. В обед ахико – суп с цыпленком и овощами со множеством самых разных салатов. Прогулки по столице в сопровождении мнимой жены, которая почему-то относилась к нему с нескрываемой неприязнью.

Город был очень красив. Он напрочь развеял своими небоскребами, рекламами, ровными рядами пальм вдоль ухоженных улиц, старинными дворцами и храмами представления о Колумбии как о мрачной стране, царстве кокаиновых плантаций и нищеты. С первых минут пребывания здесь Акутин не уставал поражаться дешевизне номера в четырехзвездочном отеле, где они поселились, всегда оказывающемуся поблизости такси, улыбчивости колумбийских девушек. Небольшой инцидент, произошедший на второй день пребывания, ничуть не испортил настроение. Тогда у его спутницы, едва они вышли из вагончика фуникулера, вернувшись с экскурсии на холм Монсеррат, двое парней вырвали сумочку и, быстро смешавшись с толпой туристов, скрылись.

– Послушай, – Акутин окинул взглядом соседние столики под разноцветными зонтами и внимательно посмотрел на Ирину, сидевшую напротив него с чашкой кофе, – а когда покажут мою работу?

– Почему ты спрашиваешь? – слегка прищурившись, поинтересовалась она. – Тебе надоело наслаждаться жизнью?

– Ну, допустим, я ею наслаждаюсь не в полной мере, – намекнув на ее отказ в первую же ночь заняться любовью, вздохнул он. – Ко всему эти прогулки походят на исполнение последней воли приговоренного к смерти.

– Мы ждем человека, с которым ты поедешь дальше, – она сделала глоток и посмотрела куда-то вдаль, поверх его головы. – А пока, чтобы не привлекать внимание, будем себя вести как обыкновенные туристы.

– Значит, лаборатория не здесь? – упавшим голосом спросил он.

– Нет, – она подозвала официанта и бойко заговорила с ним на испанском.

Известие огорчило Акутина. Он уже, можно сказать, свыкся с мыслью, что останется в этом городе навсегда, а потом перевезет сюда и мать.

– Выходит, ты тоже ничего не знаешь? – попытался он возобновить начатый за столиком разговор, когда они вышли на улицу.

– Это где-то южнее, – она надела солнцезащитные очки. – Точно не знаю, но добраться туда можно только самолетом или по реке.

– Я догадался! – он остановился и обвел вокруг себя рукой. – Это как бы прощание с цивилизацией? Жест доброй воли моих будущих работодателей?

– Не волнуйся ты, дурачок, – Ирина впервые за все эти дни нежно прикоснулась к его руке пальчиками и улыбнулась. – Там хорошо. За деньги, которые тебе будут платить, ты сможешь поселиться где угодно и купить себе небольшой самолет. А вообще, в Колумбии слабо развит транспорт. Здесь почти нет железных дорог. Очень сложно построить из-за гор.

Когда они подходили к гостинице, у нее зазвонил сотовый телефон. Ему стало не по себе. За все время пребывания в Боготе это был первый звонок, хотя Ирина не расставалась с трубкой и только из-за нее носила с собой сумочку, купив новую сразу после кражи.

С минуту поговорив на испанском, Ирина многозначительно посмотрела на Акутина:

– Завтра, по всей видимости, ты выезжаешь.

Геннадия охватила непонятная тревога. И без того испортившееся после ее откровения настроение и вовсе пропало.

– Понятно, – выдавил он из себя.

– Может, сходим в музей золота? – неожиданно предложила она.

– Не хочу, – буркнул он, всем своим видом давая понять, что намерен вернуться в номер.

– Знаешь, – она вдруг игриво посмотрела на него, – я как-то не подумала. Наверное, мое общество тебя тяготит. Ты не думай, я не буду против, если ты захочешь подцепить девушку.

От этих слов его обдало жаром. Как она могла такое подумать? Неужели у него такой алчный и плотоядный взгляд, что ей могли прийти подобные мысли?

– Ага, – он попытался изобразить брезгливую улыбку, – с моим знанием испанского. Да и вообще, с чего ты взяла?

– Тогда пойдем обратно, – она пожала плечами. – Мне тоже надоело шляться.

Едва Ирина закрыла за собой дверь, он стянул с ее плеча ремешок сумочки и, бросив на пол, схватил за плечи. Но она, вопреки ожиданию, не стала его отталкивать, а, осторожно отстранившись, застенчиво улыбнулась:

– Ты хочешь меня изнасиловать? Не надо напрягаться, иди. Я скоро.

Освободившись от его рук, она исчезла за дверями душевой. Сердце забилось с такой силой, что ему стало плохо. Не веря в случившееся и посчитав ее слова очередной уловкой, чтобы избежать приставаний, он прошел в комнату и сел в плетеное кресло, прислушиваясь к шуму льющейся воды. Мысли в голове смешались и перепутались. Вскоре в душевой воцарилась тишина. Во рту Акутина вдруг сделалось сухо. Он отскочил к бару, но позади уже едва слышно скрипнули двери. Геннадий обернулся. Как ни в чем не бывало, полностью обнаженная Ирина прошла через комнату, оставляя на паркетном полу цепочку мокрых следов. Рванув на груди рубашку, отчего пуговицы покатились по полу, он шагнул к ней и, подхватив на руки, прижал к себе.