Владимир Колычев - Лагерный пахан

Трофим понял, куда клонит мент. Как понял, зачем Мигунок сунул бомбу под диван. На этом диване он должен был сегодня сидеть с Кристиной. Возможно, помимо бомбы где-то в этом районе прятался им уже установленный «жучок». И если бомба с дистанционным управлением, то Мигунку ничего не стоило поднять его на воздух вместе с Кристиной…

– Все-то вы хотите знать, – усмехнулся Трофим. – А я даже не знаю, какую контору вы представляете.

– Майор Филипцов, Московский уголовный розыск.

– Значит, Кристина сейчас на Петрах?

– Угадал… Ты мне так и не ответил, ждала она тебя или нет?

– Ждала… И бомба ждала меня… Если она была…

– Была. И в портфеле покойного она тоже была, розыскная собака подтвердила… Выходит, что покойный покушался на вашу жизнь…

Именно так и выходило. Как выходило, что Кристина спасла Трофиму жизнь… И Лешку за него убила, и жизнью он ей обязан…

Вчера следователь был злой как собака, об адвокате даже слышать не хотел. Но сегодня вдруг все изменилось – и следователь вдруг подобрел, и платный адвокат появился. И тот и другой объяснили Кристине, что убийство можно представить как превышение пределов необходимой обороны. Лешка пытался взорвать бомбу, а она выстрелила. И хотя это не освобождало ее от ответственности, настроение все равно улучшилось. Но самое интересное случилось потом. После допроса и общения с адвокатом ее водворили в одиночную камеру. Почти новый матрац на нарах, чистое белье. И на столе пластиковые ромашки в жестяной банке.

И это еще было не все. Ночью, после отбоя отворилась тяжелая железная дверь, и в камеру зашел мужчина. Спросонья Кристина решила, что это надзиратель, в испуге вскочила с койки. Но это был Трофим. Она подошла к нему, крепко обняла, он еще крепче прижал ее к себе.

Это действительно был он, но Кристине казалось, что ей снится прекрасный сон.

– Как ты здесь оказался? – шепотом спросила она.

– Очень просто. Ты позвала меня, и я пришел.

– Я тебя не звала… Нет, я тебя звала, но мысленно.

– Поэтому я здесь.

– Но как ты сюда попал? Это же тюрьма.

– Украл, выпил, в тюрьму. Украл, но не выпил, зато здесь, хотя это еще и не тюрьма. Но все впереди…

– Что ты украл?

– Да так, мелочь. Но года на три потянет.

– Зачем ты это сделал?

– Чтобы к тебе поближе быть.

– Как ты можешь быть поближе, если это тюрьма?

– И здесь я к тебе поближе буду, и в тюрьме, и в зоне. Я в законе, для меня здесь нет закрытых дверей… Теперь ты от меня никуда не денешься.

– Я и не хочу никуда от тебя деваться, – в истоме закрывая глаза, прошептала она.

– И не денешься…

Трофим уложил ее на нары… И она, и он были уверены, что в этот раз никакая сила не сможет оторвать их друг от друга. Наконец-то случится то, что должно было случиться много-много лет назад…