Владимир Колычев - Лагерный пахан

Он уже вычеркнул ее из своей жизни. А Мигунка надо вычеркивать из списка живых. Давно пора спросить с него по понятиям… Но хватит ли духу отдать приказ убойной «торпеде». Трофим ненадолго задумался и мысленно сказал «да». Он сделает все, чтобы покончить с предателем.

Машина подъехала к шлагбауму элитного дома, где жила Кристина… Калерия Трофиму нравилась очень, до сегодняшнего дня он не думал о том, что пора с ней расстаться. Но уже точно знал, что чертовски устал от нее. Потому сегодня отвадил ее от себя с легким сердцем.

И сегодня же он понял, насколько был глуп, что не поехал тогда, два месяца назад, к Кристине. Не должен он был связываться с Калерией, надо было отправить Полосаря куда подальше, а самому ехать к Кристине. Уж она-то не стала бы лепить из него мачо своей мечты… Но смогла бы она устоять перед Лешкой? Не изменила бы ему с ним, как это почти сделала Калерия? Ведь Кристина сама сознавалась, что спала с этим гадом. Пусть и по пьяной лавочке, но спала…

Трофим не спешил выходить из машины. Как-то неловко было – расстался с одной красавицей и сразу поехал к другой. Перед самим собой неловко. Но последний родившийся в голове вопрос заставил его покинуть уютный салон. Он должен был спросить у Кристины, как она относится к Лешке. Хотя сам понимал, что это всего лишь предлог, чтобы пойти к ней…

Кристина была дома. Открыла ему дверь. У Трофима возникло ощущение, будто она ждала кого-то. Нежных тонов кофточка с высоким горлом, средней длины замшевая юбка, изящно обтягивающая бедра. И волосы аккуратно уложены в прическу, макияж… В таком виде одинокие женщины не ходят. Или она не одна, или кого-то ждет.

Выглядела она хорошо, а с учетом ее возраста – и вовсе превосходно. Но Трофим на расстоянии уловил исходящий от нее дух перегара. Да и глазки подернуты хмельной ряской.

– Ух ты ж, кого это к нам занесло? – чуть покачнувшись, тяжеловато ворохнула она языком.

– К вам? Ты не одна?

– Нет, не одна… У меня что, по-твоему, не может быть мужчин?

Трофим должен был уйти, но ревность втолкнула его в квартиру.

– Я гляну? – на ходу спросил он.

Кристина шарахнулась от него. Зря. Он все равно не стал бы сносить ее со своего пути… А может, и стал бы…

Он ворвался в комнату, где приглушенно играла музыка, но никого там не обнаружил. Журнальный столик перед телевизором, бутылка дешевой водки, рядом одна-единственная рюмка и остывшая лапша быстрого приготовления в пластиковой тарелке. Квартира богатая, в комнатах порядок, но здесь явно не хватало уюта. У Трофима возникло стойкое ощущение, что где-то за диваном стройными рядами стоит целая когорта пустых бутылок. Как будто Кристина только и делала, что пила здесь днями напролет. Но как при этом она умудрялась хорошо и благопристойно выглядеть? Да и беспорядка в доме нет…

– И где мужик? – зная уже, что никого здесь больше нет, с чувством облегчения спросил он.

– А ушел… Скоро придет…

– Давно пьешь?

– А тебе не все равно? – язвительно спросила она.

– Если я здесь, то нет…

– Долго же я тебя ждала.

– Но ведь ждала?

– Ждала… Я правда тебя ждала! – без вызова и насмешки, с тоской одинокой женщины сказала она.

И это было похоже на правду… Движением руки Трофим показал на бутылку водки:

– А это что такое?

– Грусть-печаль заливала.

– Так и спиться недолго.

– Знаю. И все равно пью… А ты зачем пришел? – с надеждой спросила она.

– За тобой пришел.

Кристина действительно выглядела для своих лет более чем, но Трофима это мало волновало. Казалось, будь она перед ним сейчас растрепанная и в рванине, он бы все равно потянулся к ней, как лист к солнцу. Потому что страшно соскучился по ней, потому что прощал ей все… Сколько времени прожито зря, какой же он идиот, что променял ее на Калерию…

– Правда? – недоверчиво посмотрела на него Кристина.

– Абсолютно.

– Выпьешь? – взялась она за бутылку.

Трофим удивленно посмотрел на нее. Не того он от нее сейчас ожидал, не того.

– Нет. И тебе не советую.

– Да, ты прав… – широко улыбнулась она. – Я сейчас все вылью…

Она хотела пройти мимо него, чтобы попасть на кухню. Но Трофим мягко взял ее за руку, развернул к себе лицом.

– Я совсем забыл как ты целуешься, – сказал он и прильнул к ее губам.

Нет, вкус ее губ он забыть не мог. И сейчас, даже со вкусом табака и водки, они казались такими же сладкими, как прежде… И еще он хорошо помнил, как раздевал ее девять лет назад. Но совсем не помнил, как они слились воедино. Потому что не было ничего, ни разу они не испили любовную чашу до конца. Но ведь это недоразумение не поздно исправить, и прямо сейчас. И Кристина не погонит его в душ, как это делала Калерия, прежде чем лечь с ним в постель…