Владимир Колычев - Лагерный пахан

– Сам бы с ним и поговорил.

– Знаешь, чем эта встреча с ним может закончиться? Я знаю…

– Боишься?

– Остерегаюсь.

– Он меня не послушает, – покачала головой Кристина.

– Почему?

– Он ушел от меня. Навсегда. Из-за тебя…

– Из-за меня?.. – нехорошо улыбнулся Мигунок. – А ты на себя в зеркале смотрела?.. Красивая ты баба. Когда накрашенная… Старая ты. На фиг бы ему такая нужна?.. Он сейчас таких молодок здесь, в Москве, штопает… Из-за меня он ушел, ха! Ты в зеркало на себя посмотри!

– Это неправда, – Кристина чуть не плакала от обиды. – Все из-за тебя!

Она же помнила, как он смотрел на нее в самом начале их недавней встречи. Так мог смотреть только влюбленный человек… А как он разволновался, когда узнал, что Кристина переспала с Лешкой. Пытался напустить на себя равнодушие, но не смог скрыть страдание во взгляде…

Но ведь она действительно уже не молода. На самом деле выглядит неважно. И если она сейчас глянет на себя в зеркало, то ужаснется – какой была, какой стала. А в Москве действительно много юных и красивых див, и если Трофим попадет к ним в хоровод, то быстро забудет Кристину. Или уже забыл…

– Ты это со злости говоришь! – слезно-обличающе посмотрела она на Лешку.

Но тот лишь глумливо ухмыльнулся.

– Пожалел я тебя, спать уложил, а ты и поверила в то, что королева… Кончилось твое время, дорогая. И зря я с тобой связался… Не переживай, сам решу свои проблемы. И с Трофимом договорюсь…

– Ну и катись отсюда!

– Не вопрос. Но ты мне деньги сначала верни.

– Какие деньги? – опешила Кристина.

– Двадцать тысяч долларов. Именно в такую сумму обошлась твоя поездочка.

– Но ты же говорил, что не надо отдавать…

– Если б ты сделала то, о чем я тебя просил, тогда не надо. Но у тебя ничего не вышло. Так что придется вернуть долг…

– Но у меня нет денег.

– Зато квартирка у тебя классная. Да и мебель здесь тысяч на сто тянет. Хочешь, квартиру меняй, хочешь, мебель продавай, можешь кредит взять, это сейчас модно… Короче, гнать я тебя не буду, в тиски зажимать не стану, через пару месяцев к тебе человек подъедет, отдашь ему двадцать тысяч… Можно было бы на счетчик тебя поставить, но я же не сволочь…

– Не сволочь, – ошарашенно кивнула она. – Но ведешь себя как последняя сволочь.

Мигунок хотел что-то сказать, но передумал – махнул рукой, дескать, было бы с кем разговаривать. Поднялся, чтобы уйти.

Кристина его не удерживала – слишком много чести для него.

Срок за изнасилование не продлили, и Маслак не стал предъявлять за лохматку – зато здесь, в Москве, организовал встречу по высшему разряду. На вокзале его ждали два черных «Мерседеса»: один для Трофима, другой для охраны. На машинах с мигалками его отвезли сначала домой в Чернопольск. Повидал маму, пообещал ей, что больше в тюрьму ни ногой, а вечером закрылся в сауне – опять же люди Маслака организовали.

Полдня отсыпался после пьянки, вторую половину решал насущные вопросы, сегодня снова застолье, но гораздо более высокого уровня. Опять же спасибо Маслаку – предоставил свой собственный ресторан в его полное распоряжение. Кабацкая музыка, улыбчивые официантки в коротких юбочках, столы ломятся от яств, где-то за кулисами ждут своего часа бесстыжие красотки, чтобы затем смерчем закрутиться вокруг стальных шестов. Но стриптиз сейчас не в тему. Братва еще даже не разговелась, еще не утихли разговоры, да и тосты еще не все сказаны – из тех, что были приготовлены в его, Трофима, честь.

Законные воры – люди жесткие, но среди своих, вдали от проблем, они расслабляются, становятся сентиментальными, языки развязываются. Трофим уже услышал немало хороших слов в свой адрес. Гордость распирала его изнутри, но щеки шарами не раздувались: он умел держать себя в рамках.

Со своего места с бокалом вина в руке поднялся известный на всю страну грузинский вор в законе.

– Я бы хотел выпить за моего брата Трофима! – широко, а главное, искренне улыбнулся он. – Я очень уважаю этого человека за его правильные взгляды на жизнь, за его смелость, за его несгибаемость. Он много сделал для нашего общего дела…

На последних словах вор сделал особое ударение… Он не принадлежал к воровскому клану, в который имел честь входить Трофим. Но сам по себе он был очень уважаемым вором, и Трофиму это льстило, хотя, положа руку на сердце, «пиковых» он любил не очень. Правда, старался не делать большой разницы между ними и славянами. Ставил под себя кавказцев, но к войне с ними никогда не стремился. А были случаи, когда он откровенно вставал на сторону «пиковых» – если у них все по понятиям, все по закону, а их противники откровенно беспредельничали… Именно потому грузинский вор и поднял тост в его честь. Говорил он долго, словоохотливо, но в тему…