Александр Тамоников - По свежему следу

— Да, семью из шести человек. Хотя можно сказать, что из пяти. Старик отдаст богу душу со дня на день. У него рак.

— Хорошо. Заберешь одежду главы семейства. Мы все бросим, пойдем налегке, поддерживая связь с человеком, который будет ждать нас на машине. По обстановке определим ему место нашего выхода из опасной зоны. Потом отправимся в Эр-Ракку.

Адамсон посмотрел на лейтенанта и спросил:

— Ты уверен, что мы выберемся из этого дерьма?

— Абсолютно. Я работал в Сирии за два года до начала этой войны. Знаю все дороги. У меня имеются и два комплекта документов на нас с тобой, сотрудников гуманитарной миссии. Так что за себя можешь не волноваться. Думаю, не огорчит тебя и то обстоятельство, что все вознаграждение, причитающееся твоей группе за прошедший месяц, получишь один ты.

— А сколько получишь ты?

— А вот это уже не твое дело. Уж извини, майор.

— Неужели вы с полковником думаете, что в группе служат тупые олухи? Я не имею в виду арабов. Мои офицеры и сержанты понимают, что подрыв склада с химическим оружием хуже самоубийства. Лучше уж пуля в висок, чем мучительная смерть от отравляющих веществ. Мои соотечественники, французы и британец могут не только отказаться, но и уйти. До этого они прибьют нас с тобой.

Адамсон вновь увидел спокойное, холодное лицо лейтенанта.

— Я бы на их месте поступил точно так же, но сделаю иначе. От имени полковника Деби заверю всех офицеров и сержантов в том, что никакой химии на складе нет. Это проверенная информация. Если я пойду с группой на арсенал, то всем твоим людям станет ясно, что так оно и есть. Ни один идиот не станет так подставляться, нарываться на мучительную смерть. В принципе приказ на уничтожение склада полковник мог передать тебе и по связи, но специально послал меня, чтобы бойцы группы не сомневались в том, что на складе нет никакого химического оружия. Подрыв же осуществляется только с одной целью — чтобы вооружение и боеприпасы не попали в руки асадовцев. Диверсия отвлечет те силы сирийцев, которые останутся в городе, от отхода группы. Или даже это не подействует?

Адамсон посмотрел на лейтенанта и ответил:

— Это подействует. Должно сработать.

— Так должно или сработает?

— А что, у тебя есть и другие способы убедить группу в отсутствии угрозы отравления химическими веществами?

— Только подтверждение моих заверений полковником Деби. При необходимости он готов дать личные гарантии безопасности. Разумеется, только в отношении химии.

— Ну, не знаю.

Лейтенант выдохнул и заявил:

— Я сожалею, майор, но у тебя нет другого выхода, кроме как выполнить поставленную задачу. Ты это сделаешь, выживешь, получишь кругленькую сумму и сможешь вернуться в Штаты.

— В Штаты? А как же контракт?

— Полковник просил передать, что он будет расторгнут частной военной компанией. Ты чистым уедешь домой. Ну а если задача не будет выполнена, то можно и не выходить из города. В этом случае вас будет ждать не только автомобиль эвакуации. Не тебе мне объяснять, что это значит. Коварные асадовцы просто расстреляют всю твою группу. Никто никогда не узнает, куда делись майор Адамсон и его подчиненные. Пропали без вести, навсегда. Ты не хуже меня знаешь Деби. Он пойдет на ликвидацию группы даже потому, что это ему прикажут в Эр-Ракке. Полковнику нет никакого резона ссориться с руководством ИГИЛ. Это та же смерть.

Майор достал пачку сигарет.

— Ты считаешь, что курить не опасно? — спросил Рамни.

— Здесь никого нет.

— Все же попрошу воздержаться.

— Ты уже начал командовать мной, лейтенант?

— Нет. Хотя имею полномочия от полковника заменить тебя в случае необходимости или гибели.

Адамсон положил пачку в карман и спросил:

— А где гарантия, что ты не пристрелишь меня после выхода из города? Это может сделать и твой водитель.

— Если бы я имел такую задачу, то взял бы для тебя бракованный комплект химзащиты.

— Кстати, я же не смогу определить, нормальный он или нет.

— Ты сам выберешь один из двух.

— Ну что ж, — проговорил Адамсон. — Похоже, у меня действительно нет выбора. Ты убедил меня насчет гарантии.

— Значит, работаем?

— Работаем. В конце концов, у каждого человека своя жизнь и судьба. На войне кому-то дьявольски везет, он не получает ни единой царапины за несколько лет, а кто-то погибает от первого же выстрела, случайного рикошета.

— Я рад, что ты все правильно понял.

— Идем на базу?

— Минуту терпения. Я должен связаться с полковником.