Сергей Самаров - Тройная зачистка

Александра только переоделась и уже была готова к выходу. Закрыли дверь, удивились подъездной тишине, которая показалась гнетущей – не слышно даже оперов, опрашивающих соседей, и вызвали лифт. Когда Басаргин нажимал на кнопку, сердце учащенно забилось. Именно с этого, именно с нажатия кнопки и мыслей, пришедших после того, как лампочка внутри кнопки не загорелась, и начались события сегодняшнего утра.

Сейчас кнопка загорелась сразу. Заскрипели где-то вверху, протягиваясь через блоки, канаты. Зашумел двигатель. Особенно сильно его бывает слышно ночью, когда кто-то из соседей возвращается поздно. Иногда этот звук даже будит, и долго потом не удается заснуть.

Неудобства цивилизации... Техногенный фон...

Старенький «Москвич», к которому уже проблематично найти необходимые запчасти, постоянно стоит во дворе. Нормальные угонщики на такую технику внимания не обращают, и тратить деньги на платную стоянку необязательно. Это единственное преимущество «Москвича» перед всяким другим возможным транспортом. Говорят, даже троллейбусы в депо разграбливают. Воруют цветные металлы. Но на такой «Москвич» никто не позарится. Машина уже основательно изношена, и Басаргин обычно старался не ездить на ней на работу, если не было насущной необходимости мотаться по городу. Сейчас, однако, предпочел собственный транспорт общественному.

Он отвез Александру до дома, где в полуподвале размещалась мастерская.

– Саня, – сказал на прощание, – о предложении Костромина пока забудь. Никому ни слова. Это очень серьезное дело. Ни подругам, никому...

– Мог бы и не предупреждать, – она вздернула нос.

– Болтовней можешь все сорвать, если...

И продолжительная пауза.

– Что «если»?

– Если я еще соглашусь.

– Куда же ты денешься! – чуть ли не весело сказала Александра. – Какие сомнения могут быть, господин капитан... Не может быть никаких сомнений!

– Мне срок на раздумья дали до вечера. Вечером Станислав Сергеевич приедет за ответом.

– Что же ты сразу не сказал? Я бы никуда не поехала.

Вот что такое творческая работа. Большое преимущество – возможность ходить в мастерскую, когда вздумается. Иногда, особенно по утрам, когда вставать не очень хотелось, Басаргин даже завидовал жене.

– Главное, допоздна не задерживайся.

– Я после обеда приеду. Или ты из управления за мной заезжай. Коньяк купим и торт к чаю.

– Я заеду, – пообещал он и захлопнул дверцу изнутри. Снаружи эта дверца не закрывалась.

Утренний час пик уже прошел. Дороги более-менее проходимы для транспорта. И через сорок минут Басаргин уже поставил «Москвич» на стоянку около управления. Среди сияющих и блестящих лаком машин центра Москвы его развалюха смотрелась индейским вигвамом среди небоскребов Уолл-стрита. Усмехнувшись этим грустным мыслям, капитан прошел к своему подъезду. Дежурный при виде его встал и вышел из своего «аквариума».

– Привет, Басаргин, – протянул руку, здороваясь. – Ты, говорят, опять отличился?

– Вынудили.

– Авторский выстрел?

– Авторский выстрел.

– Сколько ты лбов за свою жизнь прострелил?

– Не считал. Но ты следующий на очереди...

Он поморщился бестактности этого бодрячка-майора, сложную эвенкийскую фамилию которого всегда забывал. Майор сам происходил из семьи охотников и всегда хвастал своим умением стрелять. Но повторить результаты Басаргина ни на одних стрельбах ему не удавалось.

Капитан быстро прошел в сторону финансовой части. Касса уже открылась. В очереди стояло пять человек. Все знакомы только в лицо. Хоть здесь повезло, не будет разговоров об утреннем происшествии. Потом подошли еще сразу трое. Эти поздоровались за руку. Тоже за «боевыми» – вместе были в командировке в Чечне. Но они не так информированы, как дежурный, и потому ничего еще не слышали об очередном авторском выстреле Басаргина.

Разговор шел только о том, чтобы смотаться из управления на пару часиков раньше окончания рабочего дня и обмыть «боевые». Александр отрицательно покачал головой.

– Я за рулем, это – во-первых, – сказал, не думая, что от него может еще пахнуть утренним коньяком. – И у меня сегодня много дел накопилось, это во-вторых. И я сегодня вне управления работаю, это в-третьих. Никак, ребята, не могу...

В управлении, вообще-то, не принято просто вот так пить. Даже по праздникам здесь стараются проявить сдержанность. Но вернувшиеся из Чечни сотрудники там приобрели особые привычки. Там выпивка – дело не просто обыденное, но почти обязательное. Там – иной мир и иные отношения к жизни, смерти и к службе тоже. Там даже не «стучат» друг на друга при чрезвычайных обстоятельствах, чтобы себя выгородить. Больше того, отношения там складываются так, что можно охарактеризовать их только одним понятием – «общежитие», когда все на виду у всех.