Борис Бабкин - В крике от смерти

– Вы сначала мою тачку подгоните, – заволновался Каток. – А то…

– Здесь она, – успокоил его майор. – Врачи разрешат, уедешь. Знаешь, не думал я, что ты на что-то доброе сгодишься. Выходит, ошибся.

– А орден мне не дадут? – усмехнулся Каток. – Все-таки подвиг совершил, раненого мента спас. А если точнее, себя спасал. Они бы меня сто процентов хлопнули.

– Не разочаровывай меня, Катков! – рассмеялся майор.

– Вот здесь они сидели, – сказал мужчина в камуфляже. – Трое. Пришли с трассы. Там смотрели? – кивнул он на едва заметную колею справа.

– Послали людей, – ответил старший сержант. – Мы с ранеными…

– Микроавтобус там, – услышали они голос бегущего милиционера. – Его машина. – Он кивнул на накрытое куском брезента тело Ильдара.

– Так, – сказал спустившийся к трассе мужчина в камуфляже, – заехали со стороны Умета. А куда же те двое ушли? – пробормотал он и вернулся на место лежки троих. Присев, осмотрелся и уверенно пошел дальше. – К железке они рванули. Умно. Поезда там в любом случае ход замедляют. Конечно, если поезд в Кирсанове останавливался… Узнайте на железной дороге, куда шел товарный поезд в двадцать пять – тридцать пять минут девятого.

– Есть, товарищ подполковник, – ответил молодой мужчина в штатском.

– Где Ильдар? – спросил Ваха.

– Убит, – буркнул Артур. – С ментом второй был, у него ствол оказался. Пришлось обоих…

– Где труп Ильдара? – зло перебил его Ваха.

– Там остался, – раздраженно ответил Артур. – «КамАЗ» мимо проезжал. Оттуда увидели мента и рванули. Потом по сотовому один говорил. Мы еле успели…

– Шайтан! – выругался Ваха.

– А это неплохо, – сказал Рамзан. – Подумают, что его кирсановские убрали…

– Да там трое моих, – закричал Ваха, – живут уже год! Шайтан! Вызывать их надо! – Он схватил сотовый.

Кирсанов

– Что? – громко спросил рослый, по пояс голый чеченец и прыгнул к окну. – Ильяс! – крикнул он. – Назад! Там гяуры! Ильдара убили!

В подтверждение его слов он и остановившийся у калитки частного дома худощавый чеченец услышали звуки начавшейся перестрелки.

– Сука, – прижимаясь к столбу, пробормотал молодой оперативник, – унюхал, зверюга!

– Надо вызывать спецов! – крикнул кто-то.

– Сами справимся! – бросил в ответ метнувшийся к забору молодой оперативник. Послышался крик боли.

– Заваева задело, – громко сообщил кто-то.

– Собаки! – Расстреляв рожок автомата, мускулистый чеченец быстро вставил другой. Под звон разбитых стекол в комнату влетел молодой опер. Перевернувшись через голову, ногами отбросил вскинувшего автомат чеченца к стене. Тот выронил оружие.

– Стоять, чех! – Вскочив, опер направил на него пистолет.

– Аллах акбар! – С ножом в руке тот бросился вперед. Выстрел и крик чеченца слились воедино. В комнату ворвались несколько человек из группы захвата.

– Молоток, Семин! – крикнул кто-то.

– У него граната! – Худощавый оперативник схватил чеченца за руку.

Боевику вывернули назад обе руки и осторожно вытащили из разжатых пальцев Ф-1.

– Все помрете! – кричал чеченец.

– Какой непримиримый! – усмехнулся худощавый. – А ведь я его, суку, видел неделю назад на рынке. Тварь! – Он резко ударил чеченца в лоб основанием ладони.

Двое чеченцев вбежали в лесополосу.

– Дальше пост! – крикнул Ильяс.

– Пройдем, – усмехнулся рослый. – Они не подумают, что мы лесом пошли. Да и Дока не скажет им ни слова.

– Мурад, – спросил Ильяс, – а ты знаешь, где Ахаев?

– Выйдем на связь, и он скажет, куда прийти, – ответил тот.

– Соседи говорят, их трое было, – сообщил старший лейтенант милиции. – То есть четверо, Ильдар и еще трое. Так что двое, наверное, где-то прячутся.

– Они уехали, говорят, – подошел оперативник, – позавчера. И не было их два дня.

– Вы про двоих чеченцев, что ли? – неожиданно спросил старик из-за забора.

– Да, – кивнул плотный опер.

– Так они на соседней улице, – махнул рукой вправо старик, – у двух хохлушек. Те приехали свеклу убирать, вот и снюхались. Вон тот дом с железной крышей, второй от дороги. Там они два дня и гуляют.

– А-а-а! – пронзительно кричала женщина. К ней бежали соседи. Около дома остановилась милицейская машина. – А-а-а! – продолжала кричать она.

– Да хватит тебе, Зинка! – Во двор вбежал старший лейтенант и остановился как вкопанный.

Около времянки лежали две полуголые молодые женщины. У обеих было перерезано горло.

– Недалеко они! – крикнул старлей. – Кровь еще теплая!