Борис Бабкин - В крике от смерти

– Вы что будете брать? – спросила ее Светлана.

– Да ты что? – опешила женщина. – Не поняла?

– Оставь ее в покое, – тихо посоветовала другая. – Видишь, не до этого ей.

– Да хорош тебе, начальник, – усмехнулся сидевший напротив дознавателя коренастый. – «Дура» не моя, он мне ее и сунул. Бабки я вытащил, хотел в магазин идти, а он навалился. Такие вот дела…

– Слушай сюда, Коряга, – сказал дознаватель, – на стволе наверняка твои пальчики есть, и на патронах, и на обойме тоже. Так что за хранение ты уже попал. Как минимум пятерик получишь. Но ты еще о Шерифе упоминал. Вот давай о нем и поговорим.

– Да ни о ком я ничего не говорил. Мало ли что мент может наболтать. А тетки ему подтвердят что хочешь. Короче, ничего не знаю и «дура» не моя. И вообще без адвоката я слова больше не скажу.

– Значит, так и запишем, – кивнул дознаватель. – От показаний отказался.

– Я все понял, – сказал Кривой. – Пошлю волыну, он разберется. Но Коряга наверняка струсит… – Слушая голос говорившего, он помолчал. – Понятно, переведем стрелки. Все путем.

– Ну что, шкура? – услышала Светлана насмешливый голос в телефонной трубке. – Думаешь, взяли одного, и все? Хрен угадала. Готовь бабки. И вот что еще: если ментам хоть слово вякнешь, ищи доченьку где-нибудь в канаве! – Рассмеявшись, абонент отключился.

Света дрожащей рукой положила трубку.

– Все путем, – сказал по сотовому горбоносый армянин. – Вышли мы на него. И тут есть за что ухватиться. В общем, все как планировали.

Умет

– Забери меня отсюда на хрен! – Эдуард услышал в телефонной трубке раздраженный голос Гончарова. – Пусть Каток приедет или Юрку пришли. Достала меня эта больничка. Или я тут разнесу все к чертовой матери!

– А что у вас с лицом? – несмело спросила сидевшая за столиком медсестра.

– Мордой от стыда о стену бился, – положив телефонную трубку, процедил Анджей и быстро пошел прочь.

– Что с ним? – спросила санитарка.

– Видела, какое у него лицо? – повернулась к ней медсестра.

– Я зашла в палату полы вымыть, – вздохнула та, – а он сидит, и все лицо в крови. Я же тебе об этом и сказала. И на полу, на порожке палаты кровь. Поняла из его мата, что он сознание теряет, когда нервничает. А психовал он вчера здорово. Кому звонил-то?

– Просит машину прислать, – понизила голос медсестра.

– Вылечился уже, – усмехнулся Каток. – Так я и думал. Хорошо, если никому там ничего не сломал. Хотя, конечно, менты уже были бы там.

– Ты сам его привезешь? – спросил Эдик.

– Нет, за ним поехали.

– Всю медицину и ее служителей я в гробу видел, – усаживаясь в «Ниву», процедил Анджей. – Большего стыда я не испытывал никогда. Ты знаешь, где Софинка? – посмотрел он на водителя.

– Да, в курсе, – кивнул тот.

– Мне туда. Тормознешь у хорошего магазина, а потом отвезешь в Софинку. Я ненадолго, угощу родителей и назад. Пусть знают, что я пока живой.

– Но Каток базарил, чтобы к нему ехали, – сказал водитель.

– Или вези меня в Софинку, – процедил Анджей, – или кати отсюда на хрен.

– Ладно, – согласился водитель, – покатили.

– Слушай сюда, – сказал Кривой, – мы просто перетереть прикатили. Претензий к вам нет. Пока нет.

– А ты никак блатного из себя строишь? – усмехнулся Кок. – Не забывай, кем ты был. И сейчас под ментом ходишь со своими сявками, а строишь из себя заблатненного. Валил бы ты отсюда, ведь и нарваться запросто можешь.

– А вот жути гнать не надо! – засмеялся Кривой. – Значит, разговора не получится? Ну что ж, – он пошел к машине, – хотел вам процент отстегивать и с армяшками разобраться. А то не по жизни получается, армяшки тут блатовать начинают. С ними Шериф дела иметь будет, а вы, местные, вроде как в стороне. Ну если нет, то хрен вам навстречу, – усмехнулся он. – Шериф велел передать, что ждать будет два дня. Он вам кусок трассы отстегнет. В общем, мыслите. – Кривой сел в джип.

Кок, играя желваками, молчал.

– Вы нам Кавалера отдайте, – проговорил Кулак. – А мы тогда…

– Ты кто такой, чтоб условия ставить? – усмехнулся Кривой.

Кулак шагнул вперед.

– Тормози, – остановил его Кок.

– Анджей! – бросилась к двери пожилая женщина.

– Привет, мам! – Обняв, он ткнулся губами ей в щеку.

– Ну здравствуй, – сказал сидевший за столом отец.

– Здорово, – кивнул Анджей.

– Где ж ты был, сынок? – спросила мать.

– На шабашках, – усмехнулся Анджей. – Деньги зарабатывал.

– Хороши шабашки, – проворчал отец, – если никто не знает, где это. Зачем Верке наврал, что ты у нас? Я заехал, она мне и говорит – он же у вас сейчас. Ну, я сказал, мол, от младшего еду, вот и не знал.