Александр Тамоников - Найти и уничтожить

Подошел майор:

– Вызывали, товарищ подполковник?

– Иванов, – показывая на содержимое сумки, спросил Леонид, – что это?

Майор взглянул внутрь баула.

– Тушенка!

– Добавлю: тушенка, похищенная вашим подчиненным Коровенко из запасов, подлежащих к отправке в Чечню. В чем дело, майор?

– Разберусь, товарищ подполковник!

– Нет уж, майор, теперь я буду с вами разбираться! Следуйте за капитаном к генералу!

– Но я-то здесь при чем?

– Выполнять приказание, майор! Разговаривать будем у Петрова!

Майор пошел к лестнице, что-то бормоча себе под нос.

Леонид обратился к сержанту:

– Вызывайте начальника внутреннего караула!

– Есть, – ответил упавшим голосом старший наряда.

Через несколько минут появился старший лейтенант, представился. Савчук приказал ему:

– Весь наряд на входе в управление я отстраняю от несения службы, немедленно заменить их новой сменой! Всем им объявляю строгий выговор! Выполняйте!

Начальник караула снял трубку телефона.

Женщина обратилась к Савчуку:

– А как же я?

– Вы свободны! Можете идти на все четыре стороны, а лучше домой ждать мужа! Думаю, разговор вам с ним предстоит серьезный. И чтобы я вас здесь больше не видел! Всего хорошего!

Леонид обернулся к Климову:

– Идем, а пропуск тебе в следующий раз придется оформлять как положено. И не говори только про бюрократию! Это не бюрократия, это порядок! Нет у меня настроения выслушивать еще твои нотации!

Они поднялись в приемную.

Савчук указал другу на свой кабинет:

– Иди туда, подожди, я к генералу!

– Долго ждать-то, начальник?

– А это сколько придется, все равно без компромата на известное лицо ты не уйдешь, а передать его могу тебе только я!

– Ладно! Иди решай свои вопросы!

Леонид спросил у прапорщика:

– Капитан Коровенко и майор Иванов прибыли к генералу?

– Названные вами офицеры находятся в кабинете начальника, Леонид Кириллович!

– Офицеры ли, Алевтина Александровна? В этом я сомневаюсь!

Женщина удивленным взглядом проводила нового заместителя Петрова. Ей понравился этот энергичный подполковник, который с первого же дня взялся наводить порядок в самом УВД. Он был серьезен, бескомпромиссен, при этом вежлив и обходителен! Это подкупало! Барчук был слабее. А этот Савчук наведет должный порядок, он сильнее прежнего зама! Такой и нужен был в помощь генералу!

Подполковник, сделав еще один звонок из приемной в отдел кадров, прошел в кабинет генерала.

Климов же, развалившись в кресле у журнального столика, куря и попивая минеральную воду, рассматривал современные толстые журналы, которые сменили подшивки старых пожелтевших газет.

Еще во время дежурства Георгий решил с утра 5 августа поехать в лагерь отдыха проведать своего однокурсника Евгения Полонина, а заодно и отдохнуть в санаторной зоне.

В 9.30 он подъехал к воротам лагеря.

Дежурившие на пропускном пункте школьники сообщили гостю о том, что днями посещения детей являются суббота и воскресенье, сегодня же был понедельник. И на свидание с кем-нибудь из отдыхающих потребуется личное разрешение начальника лагеря.

Мужчина ответил, что прекрасно ориентируется в режиме работы учреждения отдыха, но приехал не для посещения отдыхающих. Ему нужен врач лагеря.

Дети переспросили:

– Евгений Сергеевич?

– Он самый! – ответил Георгий. – Можете сообщить ему, что к нему прибыл друг.

Ребятня недолго спорила, кому бежать в санитарную часть, и вскоре на аллее, ведущей от спальных корпусов, появился Полонин.

Прошел на территорию и Георгий.

– Жора, – раскрыв руки, приближаясь, воскликнул бывший однокурсник, – навестил-таки, бродяга? Дай-ка я тебя обниму, что ли? Сколько времени не виделись!

Однокурсники обнялись. Евгений предложил:

– Ну, пойдем, Жора, покажу тебе свои владения.

– Машину мою здесь не тронут? – спросил Буров.

– Да за ней дежурные присмотрят, правда, ребята?

Полонин взял Георгия под руку, повел к зданию санчасти. По сути, дорожка, ведущая к лечебнице, являлась границей лагеря, так как за самим одноэтажным бараком санчасти, или лазарета, располагалась большая воронка заболоченного, заросшего высокой осокой оврага, откуда начинал свой бег небольшой ручей, спускающийся к старице Оки.

Это отметил Георгий, подходя к лазарету, у входа в который стояла почти такая же, как и у Бурова, «семерка», только поновей.