Александр Тамоников - Наш ответ наркобаронам

– Оцени, Ходжа-ага, гайку!

Старик сразу понял, что перед ним дорогостоящая вещь.

Понял он и то, что этим перстнем и собираются рассчитаться с ним нежданные оборванные «гости». Но, соблюдая восточную осторожность и хитрость, спросил:

– Хорошая печатка, слов нет, и что?

– А то, что накормишь нас, напоишь, девочками побалуешь, приютишь до завтрашнего утра, советом кой-каким поможешь, и гайка будет на твоей руке. Как тебе такой бартер?

Чайханщик погладил бородку, быстрыми глазками словно простреливая посетителей, ненадолго задумался.

Наконец, обернувшись к стойке, крикнул:

– Берды!

Из подсобки вышел мальчик лет десяти.

Старик что-то быстро проговорил пацану, но Кача, старший лейтенант Леонидов, знал восточные языки. Он понял, что чайханщик приказал своему сыну закрыть здание, а посетителей обслуживать на топчанах снаружи. А также принести две бутылки водки и передать старшему брату Хакиму, чтобы готовил шашлык. Шашлык для почетных гостей, а не обычную стряпню.

Кача передал смысл разговора Ходжи с сыном своему напарнику Симакову, как только они остались одни в большой комнате. Капитан кивнул головой, и офицеры в ожидании водки и пищи развалились на топчане, облокотившись на грязные наволочки подушек.

Сын чайханщика не дал спецназовцам расслабиться, уже спустя несколько минут внес две бутылки водки местного розлива, пиалы и блюдце с персиками на закуску перед шашлыками.

Приняв перед выходом на задание препарат, ослабляющий действие спиртного, офицеры налили по полной пиале водки и выпили ее в несколько глотков. Сразу же затянулись «Примой», отодвинув фрукты в сторону.

Вскоре шашлык был готов. Шампуры внес сам чайханщик.

Берды расстелил клеенку и поставил две косы, одну под шампуры, другую под кости от шашлыка, положил разломанные куски лепешки. Старший сын Ходжи внес плоскую тарелку со всевозможной зеленью, чем так богаты здешние горы и огороды аборигенов.

Подростки удалились, сам же старик присел с краю топчана, сложив ноги под собой, затянувшись дымом удлиненной папиросы. Он курил анашу.

После нескольких затяжек спросил:

– Все нормально, гости дорогие?

Офицеры спецназа, с удовольствием поглощая отлично прожаренные куски мягкого мяса молодого барашка, ответили:

– Нормалек, Ходжа-ага, все ништяк, даже водка особо керосином не отдает!

Чайханщик задал следующий вопрос:

– Сами-то откуда будете, странники? Что побудило вас оказаться здесь, вдали от России, в месте, для русских не безопасном?

Ответил Симон, быстро расправившийся со своей порцией шашлыка:

– Э, старик, а где сейчас для русских безопасно? В самой России? Там тоже война и беспредел. Мы вот с корешем, – капитан Симаков указал на Леонидова, – в армии познакомились...

Чайханщик тут же перебил:

– А где служили, в Чечне?

– В хер бы она не уперлась, Чечня твоя! – ответил Симон. – В стройбате железнодорожном кайлом махали, старик. Ветку под Норильском тянули. Хреново там было, дедовщина да офицерье вконец достали, вот и ломанулись с Качей в бега. Как раньше в кино пацан один, беспризорник, говорил, на юга, в Ташкент. Он же город хлебный? Только не все просто здесь, в Азии, оказалось...

Симаков замолчал, лицо его посуровело, помрачнел и друг Кача, Леонидов. Офицеры спецназа неплохо умели играть нужную роль.

Гости, расслабившись, были не прочь излить душу гостеприимному старику, тем более после того, как подогрели себя еще ста пятьюдесятью граммами водки.

– Вот так, старик, – продолжал Симаков, – и пришлось нам с Качей, – капитан кивнул на друга, который лежал на топчане, глядя на резной деревянный потолок и внешне никак не реагируя на происходящее, – познать все прелести бегов.

Ходжа что-то крикнул сыну.

Тот принес чайник зеленого чая, предложил гостям:

– Пейте, уважаемые, в чае сила большая!

Симаков усмехнулся:

– Ага! Как это говорят? Чай не пил, откуда сила? Чай попил, совсем ослаб?

Чайханщик возразил:

– Так только дураки говорят или люди, не знающие толка в этом поистине волшебном напитке! Но... продолжай! Твой рассказ очень заинтересовал меня.

Симаков налил себе пиалу чая, взял ее, как принято на Востоке, тремя пальцами за дно и аккуратно, чтобы не обжечься, с воздухом, как анашу, втянул в себя несколько глотков действительно тонизирующего напитка.

– Сейчас и вспоминать легко, и рассказывать тоже, и слушать интересно, а тогда... ну, ладно! Подались мы с дружком в Ташкент. Город хороший, современный, ничего не скажу, но только мы там не нужны были. Да это и понятно, образования – три класса, никакой профессии, куда податься? Лишь в грузчики! Ну, пристроились на железнодорожной станции. Работы – уйма, а зарплата тьфу! Вся надежда на калым у частников была. А его узбеки из местных бродяг держали, чужаков и близко не подпускали. Пришлось уходить и с работы, и из Ташкента, города хлебного! Едем как-то автостопом с одним бабаем да на жизнь, вот как сейчас, жалуемся. Он вдруг и спрашивает, а не хотим ли мы на него поработать. Он, мол, не обидит. Я спросил, конечно, что за работа. Он, как-то хитро ухмыльнувшись, ответил – не бойтесь, не пыльная работенка, как раз для вас, ребят физически крепких. На самом деле оказалось все наоборот! Самая что ни на есть пыльная, в прямом смысле слова, работа. Этот узбек у одного бая в помощниках ходил, а бай владел конопляными плантациями в Ферганской долине, недалеко от Намангана. Вот мы и попали на них. Как созреет конопля, раздеваешься догола, надеваешь ватный халат и бегаешь туда-сюда, пока не запотеешь. Как тело покрылось потом, халат прочь и в заросли конопли, бежишь по плантации. Пыльца оседает на тебе, потом снимаешь ее ножом. А с влажной пыльцой уже другие работают, ты же опять в халат и потом в коноплю. После третьей ходки в отруб от духа этой дури. Так и пахали на этого бая, после же решили свалить, пока до конца не вырубились на этих плантациях. Ну, запросили у него заработанные деньги, а в ответ получили идиотский смех и слова: вас кормят? Поят? Баб привозят? Спать дают? Чего же вы еще хотите? Или до сих пор не поняли, что стали моими рабами? Так мой помощник сейчас вам все популярно объяснит. Он кивнул одному из надсмотрщиков, и тот с палкой для подгона ишаков пошел на нас. А возле бая, кроме этого верзилы с палкой да еще одного охранника-водителя с автоматом наперевес, в тот момент никого рядом не было. Разговор мы на краю поля вели, возле байского джипа. Ну, Кача удар надсмотрщика отбил, я на водилу. Тот пока затвор у автомата дергал, жизни и лишился, свернул я ему башку, а тут и Кача охраннику его же палкой шею проткнул. Бай замер в шоке, ну мы и его...