Сергей Дышев - Кладбище для однокла$$ников (Сборник)

Мигульский опустил руки, огляделся, щурясь из– под очков. Напротив, так же, как и он, сидела бизнес-вумен Ира с вопросительным выражением на лице. Распорядитель стоял, скрестив руки на груди, и откровенно скучал.

«Тут должна быть какая-то определенная хитрая политика, какая-то последовательность в выборе», – сразу попытался определить систему Эд и понял, что все сидящие здесь ему одинаково безразличны.

– Прошу господ «мафиози» определяться побыстрей. Все с нетерпением жаждут крови, – поторопил Распорядитель.

Эд ткнул пальцем в сторону Виталика, тот своими огромными лапами полностью закрывал свою маленькую головку. Распорядитель едва заметно кивнул и положил пиковую даму на стол рядом с жертвой. Ира пожала плечами: мол, почему именно он. Но Распорядитель жестом приказал прекращать переговоры и скомандовал:

– Наступил день. Все открывают глаза.

– Это мне? – изумился Виталик.

– Тебе, тебе! – радостно заверило общество.

Лицо у Виталика вытянулось, он обиженно хмыкнул и, как и супруга, пожал плечами.

– Итак, мафия совершила кошмарное убийство. И долг всех честных людей найти и изобличить преступников. Кто желает высказаться? Таковых нет. Ну, что ж, буквально через десять минут вы будете перебивать друг друга и слышать только себя. Начинаем с левого от меня угла стола. Прошу вас, Захар Наумович!

Криг растерянно улыбнулся, глянул на жену, та сидела с самым задумчивым видом, скручивала в трубочку бумажную салфетку.

– Я даже не представляю, кого можно назвать. Пожалуй, я воздержусь. Это можно?

– Можно, – сказал Распорядитель. – Хотя, как врачу, непростительно. Ведь ваша профессия – искать скрытый порок. Чем не поле деятельности наша игра? Я имею в виду определять профессиональных лжецов… Прошу вас, Мария.

Женщина отложила салфетку.

– Я думаю, исходя из теории вероятности, «мафиози» следует искать как среди мужчин, так и среди женщин, тем более, тех и других здесь почти поровну. Да и обидно не будет…

– Так кто же конкретно? – настойчиво произнес Распорядитель.

– Азиз Алиевич, – решительно сказала Маша.

В тот же миг расхохоталась заразительно Анюта. Вслед за ней смеялась вся компания. Азиз Алиевич растерянно крутил гривой, он отвлекся и не понял, что случилось.

– Прошу вас, господин Мигульский.

Эд уже успел продумать ответ и для отвода глаз решил пожертвовать товарищем, хотя и в этом никакой логики не было.

– Шевчук… Почему он – скажу так, что интуиция подсказывает.

– Теперь вы, капитан. Вы – следующий…

– Мстить не буду. Но для консенсуса, я правильно выговорил, Эд, для этого самого надо долбить кого-то одного, неважно, виновен он или нет, время, как известно, рассудит. Дружно убираем одного – круг сужается. Поэтому, так как я всех одинаково люблю и ненавижу, голосовать буду за набравшего большее число голосов «за».

– Позиция ясна. Прошу вас, Анна.

– Ну, папочку я, конечно, не отдам, хоть он тот еще мафиози… А, пожалуй, самый коварный здесь гражданин Криг. Да.

Захар Наумович глянул в ее сторону грустными маслинками и покачал головой.

– Азиз Али, теперь прошу вас!

– Я думаю, – хрипло начал тот, потом откашлялся, – я думаю, игра интересная, но ни к чему хорошему не приведет. Мафия всегда победит. Потому что все видит и тихо смеется. Вот Анюта смеется, может, она мафия? – с нажимом спросил он, отчего кавказский акцент прозвучал особенно сильно. – А, может, тот, кто больше молчит? А, может, тот, кто больше говорит? Надо смотреть друг на друга и замечать, кто хочет и с кем что хочет сделать; если увидишь, что дурачат, значит, отгадал. Я плохо, может быть, сказал. Мое слово – виноват Криг. Анюта знает, у нее сердце хорошо подсказывает.

– Благодарю. И, наконец, наша молодая леди.

Ирина глянула на Мигульского, но тот сидел с самым скучающим видом, пожала плечами и неуверенно произнесла:

– Наверное, все же Криг…

– Благодарю, – равнодушно произнес Распорядитель. – Виталий, вы не голосуете. Вас нет… Итак, подсчет голосов. Кто «за»? Раз, два, три… Вы тоже, капитан?

– Да, я же говорил…

– Четыре голоса… По остальным кандидатурам голосовать не будем. Уважаемый Захар Наумович, вы приговорены. Как выразился наш капитан, время покажет, справедливо или нет. Что тоже в духе нашего общества.

– Бедные евреи всегда страдают первыми, – вздохнул Криг, лишь бы что-то сказать.

Похоже, что он смертельно обиделся. Маша потерлась о его плечо, но он сердито отстранился.