Ричард Кондон - Аригато

Но это – только со стороны. Он уже был соучастником этого преступления. Оно началось с того момента, когда он проиграл тем двоим китайцам, и его вышибли с флота. Капитан был загнан в темный угол, его окружали враги с дубинками и фонарями, все они слепили ему глаза и норовили ударить побольнее. Он метался под лучами света и ударами, а все кричали: «Ату его!» У него не оставалось другого выхода.

Война тоже была преступлением, но с определенными правилами. Он мог мысленно рассчитать ущерб, который намеревался нанести противнику и обосновать его справедливостью – с военной точки зрения.

Сейчас же капитан ступил на скользкую тропу настоящего преступления. Обратной дороги не было.

– Это будет одним из твоих сценариев. Вроде того, когда ты организовал визит высокопоставленного американского дипломата в Пекин под видом румына – забыл, как его звать – перед визитом президента США, как раз накануне выборов. Я уверен, что у тебя есть опыт подобных дел.

– Да, конечно.

– Ты должен быть уверен, что, разработав план, ни о чем больше не будешь волноваться, а просто получишь свою долю – миллион фунтов. Я, в конце концов, разбираюсь в виноторговле.

– Но эта операция сама по себе обойдется недешево.

– Относительно. Деньги на ее проведение я достану. Я имею в виду, что вложу кое-что в операцию, и получу их обратно. Это моя забота.

– Деньги – не главное. Важнее всего – собрать команду профессионалов. Едва ли тебе удастся это.

– Если бы я не знал, как сделать это, я бы не пришел к тебе. Профессионалы будут. При этом ты ничем не рискуешь, я уже устал это повторять. Никто из них никогда не узнает, что все это придумал ты. Для тебя все это останется лишь игрой ума.

Голубые глаза коммандера Шютта блеснули.

– Ну, хорошо! – сказал он, – Когда приглашенные – э-э-э – специалисты получат свою зарплату, и сколько им придется заплатить? Сколько после этого достанется нам?

– Я думаю, что им хватит шестисот тысяч фунтов, – ответил капитан, – но все, конечно, зависит от твоего плана и проверки на компьютерах. Но я думаю, что каждый из нас получит не меньше трехсот тысяч фунтов.

– Колин, я могу спросить тебя кое о чем?

– Да, конечно.

– Учитывая важность моего вклада в дело, ведь без меня ты не справишься, не мог бы ты поднять мою долю на пятьдесят тысяч фунтов?

Капитан кивнул. Шютт не успокоился.

– Это значит, что мне – триста пятьдесят тысяч, а тебе – двести пятьдесят?

– Я согласен, – ответил Колин.

– Рад это от тебя слышать, это символизирует наше доверие друг другу.

– Я тебе всегда доверял, Гэс. Всегда.

– А не мог бы ты поднять мою долю до четырехсот тысяч?

– То есть, тебе две трети, а мне одну?

– Да.

– Я согласен, Гэс, но при условии, что моя доля не будет меньше двухсот тысяч фунтов, – он протянул руку, – это для меня очень важно.

Шютт пожал протянутую руку.

– Принято. Две трети мне. Тебе – двести тысяч чистыми. Если получится больше – разница мне. Замечательно. Я счастлив. Рад снова служить под вашей командой, сэр!

Капитан почувствовал облегчение и вытащил портсигар из крокодиловой кожи.

– Мы устроим им отличное представление, Гэс! – сказал он, усмехнувшись.

Он был спасен. Битси останется с ним. Он сможет выкупить своего повара обратно, а также свою фирму и все остальное. Если он когда-нибудь снова сядет играть – а он сядет обязательно, то будет играть только на деньги, которые сможет заработать своим трудом.

Он не лишится Ивонны. Ему не придется отсылать ее во Францию, потому что у него будут средства, чтобы содержать ее. Она останется с ним. Кошмар кончился.

Капитан откусил кончик сигары и закурил.

– Как мы будем действовать, Гэс?

– Когда ко мне обращается новый клиент, – серьезно ответил Гэс, – я всегда предлагаю ему прийти на следующее утро. Утро вечера мудренее. Тебя это устраивает?

– Да, конечно. Мы, кстати, получили «Поммерн» 1953 года, которое, я помню, тебе очень нравилось. Я пришлю тебе ящик.

– 1953? О Боже, это же жидкое золото!

– Ты его получишь, – сказал капитан, вставая.

Бэзил Шютт обладал уникальными мозгами. Он был офицером военно-морской разведки, однако только когда он ушел со службы, там поняли, кого лишились. Зато сразу же на всех континентах он приобрел славу человека, способного думать за всех: за демократов, неофашистов, монархистов, «новых левых» – за кого угодно, кто может заплатить ему за это.

Он экстерном закончил множество учебных заведений в Англии и за ее пределами – всегда с блестящими результатами. Когда подошел возраст, он поступил служить на флот, показав исключительные результаты при тестировании, и ему сразу же было присвоено офицерское звание. Флотская служба давала ему множество преимуществ: все вопросы, связанные с разведкой на «Генти» и на эскадре, он решал в течение 45 минут в день, а все остальное время посвящал самообразованию.