Сергей Кулаков - Афганский полигон

Как всегда, с принятием решения жизнь показалась симпатичней. Стало к тому же прохладней, в окно потянуло подобием бриза.

Роман вызвал коридорного и заказал ужин, постаравшись объяснить, что перца в блюда можно класть раза в три меньше.

Пока выполнялся заказ, он решил поистязать себя упражнениями из своего стандартного комплекса ушу. За последнее время он потерял форму, обретаясь по хлевам и карцерам, и надо было немного подтянуться. Четверти часа вполне хватило на то, чтобы разогреть и проработать все связки и мышцы. В разгар занятий в комнату вошла Линда. Увидев обнаженного, в одних плавках, Романа, сидящего на полу в поперечном шпагате, она даже забыла закрыть дверь.

– А вы-ы… – неуверенно протянула она.

– Я уже почти закончил, – рывком сдвинув ноги, сказал Роман. – Вы что-то хотели, Линда?

Та настолько была поглощена тем, что старалась не смотреть на его худощавое, покрытое играющими пластинами мускулов тело, что даже не сделала ему выговор за очередную «Линду». Ее зрачки расширились, как давеча в кафе, и Роман понял, что перерывы в работе у нее все-таки бывают.

Чтобы не мучить девушку, Роман надел джинсы и даже великодушно натянул майку. Линда тем временем пришла в себя, закрыла дверь.

– Чем могу служить, Лора? – официальным тоном повторил Роман.

– Я хотела предложить вам сходить куда-нибудь поужинать, – пролепетала она. – Находиться все время в номере не очень правильно, мы должны, как журналисты, изучать город.

– Полностью с вами согласен, – отозвался Роман. – Но только я уже заказал ужин в номер.

В дверь постучали.

– Вот.

На звук его голоса дверь открылась, и в номер въехала тележка со множеством блюд. Кативший ее усач – здесь все мужское население щеголяло дивными усами – широко улыбался. Звали его Реза, и улыбка была вызвана предвкушением щедрых чаевых.

– Поужинайте со мной, – предложил Роман. – Тут хватит на двоих.

– Нет, – подалась к двери Линда. – Я лучше у себя.

– Приятного аппетита, – улыбнулся Роман.

Возможно, он поступал не совсем правильно, но идти с ней в город у него не было никакого желания. Опять будет муштровать его на каждом шагу, да еще и камеру заставит волочить. Нет уж, хватит. И Линды, и города, и камеры – всего. Пускай она идет, куда ей хочется, если на месте не сидится. Роман полагал, что для легенды он сегодня поработал достаточно. Дайте спокойно поесть – может, последний раз в жизни.

Ужин удался. Полулежа на кровати в стиле римских патрициев, Роман не спеша отведал понемножку от всех блюд. С перцем на этот раз было все в порядке, а может, привык. Во всяком случае, и рыба, и цыпленок, и овощи – все было вполне и весьма съедобным. А если во рту начинало гореть слишком сильно, то пара фиников и кофе быстро исправляли ситуацию. На сладкое были медовые лепешки, и на них Роман ужин и закончил.

Услышав за окном громкие крики и рев десятков мотоциклов, он не поленился слезть с кровати и выглянуть на улицу. Может, война началась?

По улице раскатывались взад-вперед вопящие орды мотоциклистов. Сидящие за их спинами пассажиры – зачастую их было двое, а то и трое – неистово размахивали флагами и голосили на все лады.

Роман вызвал Резу.

– Что случилось? – спросил он, указывая на окно.

– Сегодня наша команда выиграла у Тебриза, – со счастливой улыбкой пояснил Реза.

– Это… в футбол? – догадался Роман.

– Да, господин.

Улыбка Резы стала еще шире. Было видно, что он просто жаждет присоединиться к торжествующей толпе. Радостные события общественного значения были здесь нечастыми гостями, а победа своей команды – это, безусловно, одно из самых радостных событий в жизни горожан. Можно не только испытать законную гордость, но и шумно выплеснуть эмоции, не рискуя чем-нибудь прогневать Аллаха.

– Убери здесь, – сказал Роман. – Вот, за труды.

Он протянул кредитку в двадцать риалов. Глаза Резы уважительно округлились. Он благоговейно принял деньги, сунул в карман.

– Если господин пожелает, – сказал он вполголоса, – я могу достать коньяк или пиво.

– Хорошо, Реза. Я запомню. Пока ничего не надо, но, когда понадобится, я позову. Договорились?

Реза в знак согласия приложил руку к груди, мигнул, затем ухватил свой столик и выкатился из номера.

– Вот и наладилась жизнь, – пробормотал Роман, морщась от воплей и треска моторов за окном.

В дверь постучали.

– Да! – крикнул Роман, сам себя не слыша в том адском грохоте, что устроили мотоциклисты.