Михаил Нестеров - Оружие уравняет всех

Адвокат фактически скопировал с него: щелкнув пальцами и, не поворачивая головы, он подозвал Каталина.

– Саша, возьми из нашей кассы две с половиной тысячи долларов и принеси мне. Время не ждет, – поторопил Нико, изучив его натуру.

Прошел час. Юсуф должен был вернуться двадцать минут назад. Время поджимало. Еще полчаса, и нужно будет ехать в аэропорт – с паспортами и разрешениями или без них. И, сделав дело, искать выход на Энтони Яна.

Катала по-своему поддерживал товарищей, хотя обращался к Мэрион.

– В нашей школе парень учился, на год младше меня, он классно рисовал. Вроде бы какая связь между художником и девочкой, сердце которой я хотел завоевать, а попросту трахнуть?

Мэрион пожала плечами: «Пока не понимаю».

– Самая прямая. Однажды я выдал его рисунок за свой, и девочка растаяла: «Это ты нарисовал?» Ну а кто же? – сказали мои глаза. Она посмотрела на мои руки. А они уже в то время могли многое. Она не поверила. Точнее, ей требовались доказательства. И я тормознул на перемене художника, растолковал ему, что и как. Он оказался покладистым парнем. Сотворил мне три заготовки. На одной – треть рисунка. На второй – две трети. На третьей – готовый продукт. И вот на уроке химии, кажется, я начал реализовывать план по совращению телки. Прикрыл рукой тетрадку и делаю вид, что рисую. Она тихонько спрашивает: «Что рисуешь?» Я отвечаю: «Не могу сказать. Это сюрприз. После урока покажу». Потом делаю вид, что сдаюсь, показываю ей первую заготовку. Она в ответ большой палец: «Классно!» Ну, я дальше черкаю, какие-то восьмерки, кренделя, матерные слова, все что угодно и где угодно, только на второй заготовке. Проходит десять минут. Подруга проявляет нетерпение. Я показываю ей готовый на две трети рисунок. У нее глаза на лоб. Я даю ей еще десять минут. Снова закрываю тетрадку рукой, рисую на листке голимую порнуху – как могу, конечно, реализую свои фантазии. После урока вручил ей готовый рисунок. Он при ней рождался, она сама все видела.

– Ну, так ты завоевал ее сердце? – спросил Нико, воодушевляясь: он увидел знакомый синий «Рено» Юсуфа, а потом и его самого в салоне машины.

– Да. В тот же вечер. У нее дома.

Адвокат поспешил навстречу. Забрав у него документ и пропуска на выезд из города, он сгладил, как мог, отношения:

– Кстати, до меня дошла причина, по которой ты назначил место встречи на рынке. Здесь далеко не центр и на помощь не позовешь.

– Почему же? Любой может позвать на помощь. Но далеко не любой протянет тебе руку.

Они обменялись улыбкой и рукопожатием. Юсуф напоследок сказал:

– У тебя остался мой номер телефона. Будут трудности, звони.

Павел Живнов уже в который раз проверял связь, бросая взгляд на экран мобильника. Связь в зоне аэропорта Нджамены запредельная. Казалось, не хватает длины шкалы на экране. Связь моментальная, слегка нервничал он. Не успеешь нажать на кнопку, как услышишь длинный гудок.

Он поочередно бросил взгляд на товарищей. Адвокат нервничает, хотя виду не подает. Смотрит прямо перед собой, покусывая губу; когда замечает это, проводит по ней языком, пальцем, прикусывает и его. И все начинается сначала.

Каталин следит за собой. Ни одного жеста, ни одного мимолетного движения, звука, что указывало бы на волнение. У Живнова сложилось впечатление, что Катала при открытых глазах медитирует. Но медитация его чутка. Он моментально отреагирует на любой «внешний раздражитель»; не застать его врасплох и вопросом.

Мэрион владеет собой «по принуждению»: девочка у нее на руках почувствует любую слабину, дрожь, и это настроение тотчас передастся ей. Пожалуй, сейчас роль Мэрион в отряде оказалась самой важной. Это почувствовалось только на подступах к главному рубежу. Живнов бледно улыбнулся: «Двенадцать решительно настроенных мужчин и одна девочка». А куда приткнуть Мэрион? Она член команды только на одну операцию, она ничего не знает об основной.

Простенькая мелодия телефонного звонка прозвучала в душном салоне машины автоматной очередью. Николаев не сразу ответил на вызов. Он по-прежнему смотрел вперед, чуть склонив голову, словно не мог оторваться от разводов на лобовом стекле. Он даже не посмотрел на экран, чтобы прочитать на нем имя абонента.

– Николаев.

Живнов заметил, что адвокат никогда не называет себя по имени. Привычка? Даже здесь, в Африке, среди своих, где ему могли позвонить только свои?

– Да, Вивьен. – Он намеренно обозначил француженку по имени, привлекая общее внимание. – Как ты сказала? Да, понял. Конечно, запомнил. До связи.