Виталий Гладкий - Кровь за кровь

– Нужно подождать до темноты, – деловито сказал Серега, наблюдая за жильцами, вышедшими подышать свежим воздухом. – Хаза на первом этаже, средний подъезд.

Зайдем со стороны пустыря. Там есть где спрятаться, чтобы не мозолить глаза особо любопытным.

– Блин! – выругался я. – Знай я, что придется ждать, захватил бы водку и закусь. Давно не был на пикнике…

– Такова наша профессия, – философски парировал мой выпад Серега и повел меня в обход дома. – Терпение, терпение и еще раз терпение.

– Это так, – согласился я. – Но все-таки минимум комфорта не помешал бы.

– К старости ты превратишься в отвратительного брюзгу.

– Не думаю, что работая в нашем агентстве, я доживу до преклонных лет. Нет-нет, я не ропщу. Это меня даже бодрит. По крайней мере, я уже имею кое-какую гарантию, что буду избавлен от необходимости терпеливо сносить манипуляции молоденькой медсестры с моим персональным судном. У меня даже намек на подобный финал вызывает желудочный спазм, который я тут же устраняю с помощью спиртного.

– Наша работа предполагает трезвость, – ханжески заметил Плат.

– И умение маскироваться. Два мужика в кустах, приходующие пузырь, гораздо менее подозрительны нежели затаившиеся наблюдатели. А глаза, сам знаешь, имеются не только у стен, но и у деревьев.

– Ты прав, – вынужден был согласиться Серега. – Тут я дал маху. Извини.

– Ладно, что теперь… – Я нашел где трава помягче и лег ничком. – Чур, моя очередь стоять на стреме вторая. Я немного покемарю – глаза слипаются. Договорились?

– В твоем распоряжение не более получаса.

– Мне хватит… – И я тут же по устоявшейся военной привычке уснул.

Пробудился я в темноте. Плат меня пожалел, дал поспать почти час, за что я мысленно его поблагодарил.

– Вставай, лежебока. – Серега от нетерпения не находил себе места. – Шобла уже в сборе.

– Откуда знаешь?

– Посмотри, вон окна "малины". – Он указал рукой. – На них занавески, но они просвечиваются. В квартире полно людей.

– Полно? – с нехорошим предчувствием переспросил я. – И мы туда войдем без шпалера, без поддержки – вот так запросто? Плат, я не самоубийца. И у меня завтра свидание. А я привык выполнять свои обещания. Что подумает обо мне моя девушка?

– Ты помрешь героем и она принесет цветы к твоему памятнику. Не дрейфь, солдат. Это всего лишь карманники, им "мокруха" ни к чему. Они такими делами не занимаются.

Максимум, на что способны щипачи, так это попугать опасной бритвой.

– Спасибо, утешил. Может, ты забыл старую истину, что и палка раз в год стреляет?

Попишут нас из-за какого-то говенного бумажника – кто потом за меня замуж выйдет?

– Я взял газовый пистолет. Многие из щипачей знают меня как мента, потому сразу поверят, что в моих руках не спринцовка, а настоящая "дура".

– На хрена я демобилизовался? Чувствую, что мне здесь будет хуже чем в Чечне. И все благодаря лучшему другу.

– Не плач, горе луковое. Все равно не поверю. Будто я не знаю, что ты в таких ситуация как рыба в воде. Тебе только дай порвать. Бери задницу в горсть и пошли. Время…

Возле подъездов царила тишина и вечернее спокойствие. Интересно, куда местная молодежь подевалась? В мои времена мы торчали во дворе с гитарами до полуночи.

– Дверь "малины" будем брать на абордаж? – спросил я шепотом.

– Зачем? Нам лишний шум не нужен. Подождем пока не появятся новые "гости". Войдем в квартиру на их плечах.

– Долго ждать придется. Мне кажется, что коробушка уже набита под завязку.

– Насколько я знаю, на этой хазе гудеж обычно идет до утра. Так что наши "пчелки" будут сновать туда-сюда по меньшей мере еще пять-шесть часов.

– А ты уверен, что нужные нам клиенты придут сюда именно сегодня?

– Полную гарантию дает только страховой полис. И то не всегда. У нас неважная ситуация с выбором. Мне совсем не хочется гоняться за Зипером по всему городу.

– Кто это?

– Тот самый лихой малый, что так ловко изъял бумажник Завалихина. Великий мастер.

Руки как у Паганини.

– Его бы ручки да под паровозик…

– Не будь таким кровожадным. По крайней мере "щипачи" мне гораздо милей "мокрушников". А Зипер вообще стоит особняком.

– Это почему?

– Он принципиально работает только по мохнатым тузам. То есть, изымает лопатники лишь у состоятельных. Он их нюхом чует, под любой личиной.

– Тогда он народный герой, почти Дубровский. Сколько у него ходок на зону?

– Всего одна. И та в глубокой юности. Он хитер как бес. И напарники у него под стать такому профи. Зинка Оторви-и-Выкинь, недоученная артистка. И Бровчик, старый мазурик. Сам шарить по карманам он уже не в состоянии, руки дрожат…