Сергей Кулаков - Надейся только на себя

Впереди уже расстилались огни большого города. Они подъезжали к Багдаду.

После эмоциональной речи Крохина Роман испытывал противоречивые чувства. Не любитель разного рода пафоса, он испытывал желание легкой шуткой остудить праведный гнев Крохина. В работе разведчика гнев – плохой помощник. Но, с другой стороны, он понимал, что парень говорил искренне, а это вызывало уважение и к его позиции, и к его энтузиазму. Этот пыл со временем остынет, время и опыт каленым железом выжгут прекраснодушие и желание спасти людей от их собственной жестокости и глупости. Но пока сей благородный пыл имеется, пусть даже в небольшом количестве, он не позволяет безнадежно очерстветь душе – и это само по себе дорогого стоит.

В этот момент они проезжали мимо скопления техники у обочины, оцепленной полицейскими. Там лежал на боку догорающий автобус с выбитыми стеклами и развороченной кабиной. Вокруг суетились медики и пожарные. На земле застыли неподвижные тела, кое-как прикрытые простынями. Среди прочих Роман заметил и небольшие детские трупики… Выли в беспамятстве женщины, вырывая на себе волосы, возле них с бессильно опущенными головами стояли мужчины.

– Видишь? – глухо сказал Крохин. – Вот об этом я и говорил…

– Да, – ответил Роман. – Вижу.

Желание пошутить окончательно оставило его. А каково видеть это каждый день, да по нескольку раз?

– Мы все сделаем, Антон, – твердо пообещал Роман. – Если весь мир мы спасти не сможем, то сделать все от нас зависящее, чтобы таких вот взорванных автобусов было как можно меньше, мы в состоянии. Ты да я – не так уж и мало. Верно?

– Верно, – усмехнулся Крохин, закуривая.

Ну и ладно, что обстановка немного разрядилась. Это, наверное, его с легкого похмелья так разобрало. Да еще с усталости. Нервы все-таки не железные. В этих краях с месяц поживи – заделаешься форменным психом. А парень второй год живет. Такого навидался – на три жизни хватит. Вот и рвется у него душа.

– Что делаем завтра? – спросил Роман.

– Завтра и узнаешь, – отозвался Крохин.

– То есть?

– Я же говорил, что у меня сегодня еще есть кое-какие дела, – с легким раздражением пояснил Крохин. – Надо уточнить, с кем виделся нынешним вечером Павлов. Я дал задание своим агентам, они должны проследить… Кроме того, за домом Павлова тоже идет наблюдение. Хочу узнать, не навещал ли его кто-нибудь из эмиссаров Мустафы. Прослушивание неплохо бы снова установить, еще не поздно, есть вероятность, что Павлов вечером, как это было вчера, будет разговаривать с Мустафой… Исходя из всей полученной информации мы и будем строить планы на завтрашний день.

– Понятно, – кивнул Роман. – Может, я тебе все-таки сегодня нужен? Я бы мог посидеть на прослушке.

– Нет, – отрезал Крохин. – Сегодня ты мне не нужен. Раад прекрасно справляется с аппаратурой, да и светиться тебе лишний раз незачем. Отдыхай, набирайся сил. Чтобы завтра ты был готов на сто процентов.

– Всегда готов! – отдал Роман пионерский салют.

Крохин только укоризненно покачал на это головой. Серьезный был парень, очень серьезный.

– Куда мы едем? – спросил Роман, заметив, что они проехали поворот к «Синдбаду».

– На конспиративную квартиру, – сказал Крохин. – Я специально снял ее для тебя. Ведь они не знают, что ты жив, – и это наш дополнительный козырь. Стоит им тебя увидеть, и они тут же забьют тревогу. А нам их сейчас никак нельзя пугать. Поэтому лучше тебе пару дней пожить скрытно.

– Ничего не имею против.

Молодец майор, подумал Роман. Очень грамотный ход. Сразу видно не мальчика, но зрелого мужа. В самом деле, появиться сейчас в «Синдбаде» – значит обратить на себя внимание. Обслуга гостиницы наверняка получила задание Мустафы немедленно сообщить, если вдруг появится жилец из номера двести семь. Хотя это маловероятно – из ямы ему никак не выбраться, – но все же мизерный шанс есть. Тогда это вызовет если не панику, то большую озабоченность у Мустафы и всей его шайки, что, в свою очередь, грозит срывом операции, которую с такими предосторожностями разрабатывает Крохин.

Поэтому лучше держаться от гостиницы подальше. Хотя – очень жаль. Прохладный тихий номер с метровой толщины стенами и свежая покойная постель были самым желанным местом в этой жаркой, пыльной и взрывоопасной стране. Что там будет, на этой съемной квартире? Духота, теснота, грязь… Ладно, пару дней как-нибудь перебиться можно. А больше, если все пойдет по графику, и не потребуется.