Сергей Кулаков - Удар блокируют ударом

– К квартире тоже нет черного хода?

– Нет. Есть обычный выход на лестничную клетку, к лифту.

– Насколько я понял, подъезд выходит на улицу?

– Вы правильно поняли.

– Значит, из дома вы можете попасть только на улицу.

– Совершенно верно.

– Понятно.

– Что вам понятно? – осведомилась Марта.

– Понятно, что за вами очень легко следить. Квартиру и галерею вы можете покинуть только через переднюю часть дома. Значит, у тех, кто за вами наблюдает, задача облегчена. Вот если бы был черный ход, то вы могли бы уйти другим путем, через дворы, и тогда проследить вас было бы гораздо сложнее…

– Я не собираюсь бегать по дворам от каких-то типов, – заявила Марта. – Я хоть и польская гражданка, но имею вид на жительство, плачу налоги и нахожусь под защитой французского закона.

Это прозвучало так, будто Марта говорили о своей принадлежности к королевскому роду. Роман лишь покивал на это головой, думая о том, что легкой прогулки точно не получится.

– Хорошо, – поднял он обе руки. – Я не принуждаю вас к бегству. Мы можем зайти в ваш кабинет и спокойно все обсудить?

– А вы не будете осматривать мою квартиру? – удивилась Марта.

– А вам этого хочется? – усмехнулся Роман.

Марта передернула плечами и открыла дверь офиса.

– Подождите меня здесь. Я разберусь с делами.

Немолодой господин с зализанной головой и сухими брылями на вытянутом лице делал издали ей знаки. Он был одет в белые, в обтяжку, брюки, желтую шелковую рубаху и пестрый жилет.

На шее у него пузырилось цветастое шелковое кашне. Он не подходил, видя, что Марта занята гостем, но, судя по жестам, хотел сказать ей что-то важное.

Роман вошел в кабинет, прикрыл за собой дверь. Выглянул сквозь окно, забранное жалюзи, на улицу. Отсюда красный «Пежо» не виден. Но это не столь существенно. Устраивать здесь длительную засаду с целью контрнаблюдения Роман не собирался. Слишком долго и непродуктивно. Времени у него мало, поэтому следует проводить операцию в темпе, пользуясь тем, что его инкогнито дает ему некоторые преимущества.

Несколько минут Роман уделил знакомству с офисом. Устроено все в деловом стиле. Никаких сюсек-пусек, говорящих о том, что хозяйка – женщина. Рабочий стол с компьютером и оргтехникой в углу у окна. Строгие серые стулья, серый ковролин, прямые линии шкафа, сделанного во всю ширину стены. Как дань профессии – пара небольших занятных картинок на стене и бронзовая фигура какого-то рогатого существа, не то Пана, не то кого похуже. Вместо букета цветов – лаконичная икебана на дальнем конце стола.

Роман открыл дверцы шкафа. Справа – гардеробная с вещами хозяйки и холодильник с напитками. Слева – что-то типа склада, где были аккуратными стопками составлены картины, дожидающиеся своего часа на продажу. Во всем просматривался железный порядок.

Звякнул колокольчик, в галерею кто-то вошел. Роман посмотрел в боковое окно-зеркало, прозрачное со стороны офиса. Парень и девушка, по виду – студенты. Одеты просто, но в одежде известных марок, что выдавало их не бедное происхождение. На руке у парня – хронометр «Longines». Они вошли в обнимку и застыли перед портретом обнаженной.

– Похоже, ее писали в анатомическом музее, – громко сказал парень.

Девушка прыснула, после чего парочка, явно не принадлежащая к тем, кто следил за Мартой, двинулась в глубь галереи. Судя по шутке, студенты-медики, решил Роман, теряя к ним интерес.

К молодым людям с медовой улыбкой подкатил шелковый господин, замахал бескостными руками. Марта наметанным глазом оглядела клиентов и направилась наконец к офису.

– Хорошо идет торговля? – спросил Роман, когда она вошла и закрыла дверь.

– Не жалуюсь, – сухо ответила Марта.

Она прошла в угол и села за свой рабочий стол, как бы сразу давая понять, кто здесь хозяин положения.

– У вас один продавец? – спросил Роман, наблюдая за действиями шелкового господина, который делал пассы перед одной из картин, расписывая ее достоинства.

Молодые люди, как очарованные, слушали его с открытыми ртами.

– Продавцы у вас в России, – отрезала Марта. – Это мой помощник и отчасти компаньон.

– Как его зовут?

– Жак Ланглуа.

– Вы живете с ним?

Марта сверкнула глазами, но сдержалась.

– Нет, я с ним не живу. Зачем вы об этом спрашиваете?

– Марта, ваша личная жизнь мне безразлична. Я лишь хочу очертить круг тех, кто может быть для вас опасен.

– Жак? Опасен? – засмеялась Марта.

Смех у нее был мелодичный, юный, как будто ей не принадлежащий. И – едва заметные ямочки на щеках. Трудно не поддаться очарованию такого смеха и не натворить глупостей.