Юрий Шубин - Враг государства

Притормозили у кавказца с табличкой: «Куплю золото, мобильные телефоны». Аслан распрямил квадратные плечи и неприязненно взглянул на бритобородого.

– Что, брат, легкую работу нашел? – бросил он, как жвачку выплюнул. – А дома другие пусть за тебя отдуваются?

– Я за себя сам работаю, – лениво ответил скупщик и настороженно взглянул на чеченцев. Ему не хотелось вступать в пререкания с незнакомыми парнями специфической наружности, мало ли кто они. – У каждого своя работа, брат! – сказал он, на всякий случай приняв земляков за рэкетиров.

– Разве война – не мужское дело? – зло спросил Аслан. Он не чувствовал себя общим народом с россиянами, но хорошо знал правду взаимной непримиримости. Ему дорога ненависть к русским, а в их лице – к России и всему миру.

– Не мы себе работу ищем, а Аллах нас направляет, – флегматично заметил скупщик. – Люди, как мальки в аквариуме: не знают, куда плывут и когда их Аллах обратно заберет.

– Нэ все люди – мальки, а только некоторые, мелкие! Их нэ Аллах забирает, а другие рыбы едят, – не повернув головы, бросил Аслан и проследовал мимо. Его массивный нос горделиво приподнялся и поплыл над дорогой.

– Все равно их Аллах посылает! – тихо, но отчетливо послышалось вслед.

– Что ты за него зацепился! – неодобрительно высказался Нияз, семеня рядом. – Правильно он сказал – у каждого своя работа. У нас – своя. Какой вагон?

– Обидно, брат! – буркнул Аслан, сочно сплюнув на чистый асфальт. – Кто-то воюет, кровь проливает, а кто-то «зелень» гребет и баб! Четвертый вагон.

Разрезая толпу морскими волнорезами, чеченцы втиснулись в зал ожидания.

Пассажирский поезд Назрань – Москва медленно вкатывался на отведенный путь, словно пулеметная лента в паз. Колеса постукивали по рельсовым стыкам, громыхали сцепки, что-то кричали проводники, машинист выглядывал из окна.

Не сговариваясь, чеченцы одновременно почувствовали знакомый, волнующий кровь, как ночь с первой женщиной, терпкий и дымный запах родины, аромат войны. В городе он совсем притупился.

Пронзительно заскрежетали тормоза. Зашипел вырвавшийся воздух. Вагоны встряхнулись и… замерли. Посыпали на платформу пассажиры.

Аслан выделил двух молодых женщин. Одеты неброско, даже бедновато для столицы. Без чемоданов – только дорожные сумки. Вышли. Отошли от вагона в сторонку. Стоят терпеливо у столба. Ждут.

Одна молодая, без макияжа, с черными забранными волосами. Тусклые, выцветшие глаза безучастно смотрели на мелькание незнакомых людей. Вид отрешенный, словно окружающий мир для нее отсутствовал. Взгляд настороженный, размытый, без интереса, без любопытства.

Женщина постарше – более подвижная, живая, беспокойная. Она холодно оглядывала перрон, зорко фильтруя чужие лица.

– Вон они! – узнал Нияз и двинулся к перрону. Но Аслан остановил его.

– Давай подождем, – сказал он негромко. – Многие этот поезд встречают! И федералы в штатском! Он у них особый – из Чечни, поэтому под наблюдением. Видишь, с собаками вдоль состава идут – оружие шакалы ищут, взрывчатку. И своих шмонают! Никому не верят! Думают, мы глупее баранов! Повезем в сумке пистолет, чтоб ихнего президента убить!

Чеченец неприязненно выругался и сплюнул на асфальт.

У поезда выстроилась группа дембелей. Милиция проверяла их багаж металлоискателями. У солдата нашли гранату «Ф-1».

– И зачем она тебе понадобилась! Ты что – мальчик пятилетний?! – с усталостью и сожалением отчитывал его капитан.

– На память… – пробурчал провинившийся, не думая, что влип окончательно.

– На па-а-мять! – повысил голос капитан. – Дурак ты! Что теперь делать! – без злобы сказал он. – Все свободны!

– И я? – оживился солдат.

– Кроме тебя, герой! – сухо ответил ответственный за «встречу» поезда опер.

– А чего ты против героя имеешь! – с вызовом потянул солдат.

– В том-то и дело, что ничего! Только с тобой теперь придется долго беседовать. Пошли…

Когда наряд милиции скрылся из виду, Аслан приблизился к женщинам.

– Салям алейкум! – со сдержанной радостью поздоровался он.

Блеснув золотыми коронками, женщина ответила, улыбнулась, они были знакомы, и представила спутницу.

– Это Айгуль, моя родная сестра.

– Салям алейкум, Айгуль! – улыбнулся Аслан. – Как доехали?

– В вагоне душно! Патрули шныряют! – заговорила Фатима. – Длинная дорога! Слава Аллаху, доехали!

– Пойдем к машине, – заторопился Аслан. – Устали с дороги. Нияз, возьми сумку! Скоро будет работа…