Юрий Шубин - Враг государства

Перечеркнув все, Каледин вывел единицу и рядом написал: «СВР и ГРУ…»

Звонок Волкова заморозил движение ручки.

– Здравия желаю, товарищ генерал! – бодро ответил полковник. -…Да, занимаемся. Как раз готовлю такой документ…Будем срочно инициировать внеплановую проверку воинских складов… имеющих на хранении противозенитные ракетные комплексы в том числе… Да, я тоже об этом подумал. Есть!…Имеет смысл выйти на руководство Службы внешней разведки и ГРУ с просьбой сориентировать их резидентуры в арабских странах на нашу проблематику. Информация их источников может здорово помочь… Есть, товарищ генерал!

Каледин положил трубку. Нужно набросать проекты писем в главные разведывательные структуры страны, а для этого точно сформулировать круг интересующих контрразведку вопросов. Некоторые из них легли на бумагу сразу же, а над другими пришлось поработать…

В дверь постучали.

– Разрешите, Михал Юрич? – заглянул Игнатов.

– Конечно, заходи! – ответил Каледин и указал офицеру на стул. – Присаживайся.

– Есть мысль по поводу агентуры.

– Излагай! – со свойственным вниманием приготовился выслушать Каледин. – Мысли сейчас на вес золота!

– Помните, «Мерседес» правительственный угнали со спецсвязью? Когда все с ног сбились, а машину не нашли?

– Что-то слышал, – сказал полковник. – Это когда милиция выходила на авторитетов, чтоб полюбовно договориться: мол, «Мерседес» забирайте, а аппаратуру верните? Чем там закончилось-то?

– Ничего путного не получилось, потому что власти единой в криминале уже нет. Но помог случай. Мы разрабатывали одного клиента, случайно зацепили парня, – рассказывал Игнатов. – Некто Шарин. Занимался сутенерством, а попался на героине. Порядочная сволочь, надо сказать. И хитрая к тому же. Но суть не в этом. Вокруг него вертелось много всякого сброду. В обмен на свободу Шарин сдал наркокурьера с партией товара и, самое главное, помог выйти на след той самой банды автоворов, промышлявших дорогими иномарками. У них и отыскался правительственный «мерс» со связью. Шарина передали уголовному розыску, и, видимо, они его заагентурили крепко, потому что свидетелем по делу он не проходил, а тихо исчез в неизвестном направлении. Не знаю, что с ним стало, но если Шарин жив – его следует разыскать.

– Установочные данные есть? – поинтересовался Каледин. – Или иголку в соломе придется искать?

– Возможно, он отбывает срок, а может – гуляет себе на свободе со своими девочками и в дудку не дует. Но данные о нем сохранились, – ответил майор. – Если вы даете добро…

– Даю! – без колебаний согласился полковник. – Надо использовать все возможности, даже фантастические. Если делу могут помочь летающие тарелки с инопланетянами – не нужно отметать их помощь, даже если вы в это не верите. Займитесь сутенером в срочном порядке. Хотя последнее время у нас все в срочном порядке.

Проверив Шарина по собственным оперативным базам, майор Игнатов подготовил запрос в Главный информационный центр МВД России и для ускорения процесса отправил его не почтой, а с капитаном Кузиным…

Капитан обворожительно улыбнулся девушке-оператору и протянул ей запрос ФСБ. За скромный презент в виде шоколадки запрос был отработан немедленно, и на обороте документа девушка шлепнула стандартную печать с таким же формальным ответом: «На оперативных учетах ГИЦ МВД РФ не состоит». Обменявшись прощальными улыбками, Кузин вложил запрос в папку и, спустившись вниз, сел в поджидавшую его отдельскую машину. Со сладковатым чувством выполненного задания капитан возвращался в управление. Теперь, когда выяснилось, что Шарин агентом милиции не является и, следовательно, «доступ к криминальному телу» совершенно свободен, можно вплотную приступить к разработке бывшего осведомителя.

Однако не все оказалось так просто.

С середины девяностых годов оперативные подразделения милиции перестали выставлять карточки осведомителей в ГИЦ, предпочитая все данные хранить в подразделениях. Возможно, это было вызвано благими намерениями спасения жизней агентов, так как коррупция и «внутреннее предательство» в милиции достигли чудовищных размеров. Через «прикормленных» сотрудников милиции, продажных оперов сведения из картотеки попадали в криминальные группировки, а те делали зачистки – безжалостно «обрубая хвосты». Поэтому, не найдя на карточке Шарина сведений о его работе с органами, девушка с чистой совестью поставила печать «не состоит», не подумав, что сам по себе факт наличия карточки Шарина в ее картотеке подтверждал его причастность к агентуре угрозыска. Просто не было уточняющей информации.