Иван Стрельцов - Морской закон

После такого тарарама задание, естественно, накрылось медным тазом, теперь самим бы ноги унести. Командир группы дал по радио приказ о срочной эвакуации – и полным ходом к точке отхода. В салоне вертолета командир передал Рамзесу флягу с чистым спиртом, иначе парня невозможно было выбить из ступора.

Сделав большой глоток, «подрывник» понемногу оттаял и, блаженно улыбаясь, буркнул что-то типа «Не родись красивым, а родись счастливым» и заснул здоровым сном.

Зато по возвращении на базу в Рамзеса как будто черт вселился, он стал настойчиво требовать выхода «в люди». Перед начальством встала дилемма, отпустить нельзя, «наворочает делов» Аника-воин, что потом не разгребешь, и не пустить тоже нельзя, дурной энергии нужен выход. Думали, думали и наконец приняли соломоново решение – пустить в увольнительную, но прикрепить в пару Савченко, чтобы было кому спину прикрыть.

– Я же, Стрелок, как второй раз родился, пойми, – всю дорогу до Москвы долдонил Рамзес. – Такое ощущение, ну, в общем, это пережить надо. И знаешь, чего больше хочется после этого? Не поверишь, размножаться, это, наверное, тот самый первобытный инстинкт человечества. Сейчас едем на Тверскую и будем драть самых, самых лучших телок.

«Подрывник» повторял некоторые слова по два раза, не замечая. Видимо, это было следствие легкой контузии, которую врачи при обследовании не обнаружили.

Для «смертников» контора денег не жалела, поэтому культпоход к платным жрицам любви был делом обыденным. Но на этот раз Рамзес ни в какую не желал воспользоваться услугами первой попавшейся путаны, он искал самую красивую, «самую роскошную» блядь.

В конце концов, смотрины закончились тем, чем по логике вещей должны были закончиться, к ним подвалили трое парней из «общества защиты ночных бабочек».

Парни были весьма нехилого вида. Виктор при своем росте метр восемьдесят семь выглядел против «быков» подростком, что уж там говорить о щуплом Рамзесе, рост которого едва перешел отметку метр семьдесят пять.

– Шли бы вы, лохи, к трем вокзалам искать себе подруг. Это как раз по вашим бабкам, – великодушно посоветовал один из «быков», взяв двумя пальцами лацкан куртки Рамзеса.

– Ты бы не считал мои бабки, – гонористо ответил «подрывник» и незамедлительно подкрепил слова делом. Ухватив выставленные пальцы, без особых усилий сломал их. «Бычара» от боли лишь глухо замычал, мотая головой, не в силах дать отпор. Удар ногой в коленный сустав свалил его, и уже в падении Рамзес добавил ребром ладони в висок, выключая сознание быка.

Но драки не получилось, несмотря на то, что к двум замершим в изумлении поспешило подкрепление в количестве еще двух «активистов», вооруженных бейсбольными битами. Между молодыми людьми разница заключалась в том, что «быки» в прошлой нормальной жизни были спортсменами, их главная цель – спортивные достижения. А их противники были диверсантами, главная цель которых заключалась в «путешествии к центру ада с возвращением». Поэтому последние и работали «на поражение», нанося оппонентам колющие и вырубающие удары. Через две минуты на тротуаре остались пять обездвиженных и окровавленных тел. Проститутки еще в начале драки поспешно ретировались…

– Ходу, пока менты не подъехали, – схватив Рамзеса за руку, рявкнул Савченко.

– Вот это оттянулись, я понимаю, по-взрослому, – всю дорогу возбужденно подпрыгивал Рамзес.

Ночь они провели в дорогом клубе, где под грохот музыки в стиле «техно» познакомились с двумя шикарными девицами, с которыми впоследствии и провели несколько дней, выделенные начальством для краткосрочного отпуска.

Через месяц диверсионная группа настигла приговоренного полевого командира, а еще через три чеченский снайпер достал Рамзеса…

Виктор вновь перевел взгляд на соседний столик. «Питбуль», перегнувшись через столик, что-то нашептывал своей спутнице с совершенно серьезным видом, а блондинка, запрокинув голову, демонстративно громко смеялась.

«Безнадежная дура, – поставил окончательный диагноз Савченко и тут же подумал: – Хотя Рамзесу наверняка пришлась бы по вкусу».

Наконец принесли заказ, от шашлыка исходил дурманящий аромат, а люля-кебаб еще шипел на овальной сковороде.

Официант поспешно наполнил рюмку на высокой ножке из хрустального, конической формы, графина. Тонкие стенки рюмки запотели.

Кивком головы Виктор великодушно отпустил официанта и, как только тот удалился, глубоко выдохнул и опорожнил рюмку, холодная горьковатая жидкость обожгла стенки желудка. Только теперь он ощутил настоящий голод и с аппетитом накинулся на еду.