Александр Тамоников - Архив смертников

— Командир, ты весь в крови… — отшатнулся Мазинич.

— Это не моя кровь, Вадим…

— Где Одинцов? — заорал ему в лицо Вадим. Потом осекся, все понял, заблестело что-то в глазах.

— Вадим, нельзя тут оставаться… — хрипел, давясь кровью, Алексей. — Сейчас танк опять пальнет, зажмут окончательно… В огороде их немного, выскакиваем, они не ждут такого, сразу залегаем… Ориентир — соседский участок…

Он первым устремился на прорыв из раскуроченной хаты. О смерти не думал, они вырвутся, переживут и это! В несколько прыжков одолел коридор, выпрыгнул на улицу, прыжком добрался до мертвого Шевченко, повалился за ним. Немцы были совсем рядом! Двое прятались за дровяником, один корчился за бочкой.

— Вадим, давай! — крикнул Алексей и ударил с вытянутых рук врассыпную. Немцы не выдержали, стали отползать. Один из них набрался храбрости, приподнялся, чтобы выстрелить, его и «успокоил» вылетающий с черного хода Мазинич. Солдат повалился ничком, покатилась с головы пробитая каска. Алексей поднялся, кинулся к дровянику, опустошая магазин. Последний немец вознамерился дать деру, елозил, как таракан, всеми конечностями, в глазах метался ужас. Он заслонился руками, истошно орал, видя, как из ствола вырывается его смерть.

— Вадим, к соседям!

Вот именно, не пора ли навестить соседей? Оба устремились к ограде, которая отзывчиво пала от удара сапогом. Запоздало выстрелил танк. На этот раз танкист взял выше, снаряд пробил остатки здания, взорвался далеко в огороде. Опалило горячим воздухом, взрывная волна подтолкнула в спину. Алексей перекатился в соседний огород, сшибая хлипкие посадки, рядом плюхнулся Мазинич. Поздно отложилось в голове, что вдогонку им заполошно стреляют. Немцы выбегали из-за угла горящей хаты, лезли от дальних соседей. Не могли они упустить возможности захватить (или перебить) офицеров «Смерш»! Надрывался офицер, похоже, все происходящее переставало ему нравиться.

— Вадим, давай, еще один рывок… — пробормотал Алексей. Их прикрывали какие-то жалкие кусты, остатки русской печи «уличного типа».

— Спекся, командир, ногу прострелили… — скрипя зубами, пожаловался Мазинич.

Ногу прострелили выше колена, да так неудачно, черт возьми! Кровь выплескивалась фонтаном! Артерию пробило… Алексей схватил его за шиворот, стал тянуть на себя, перетаскивая через клумбу. Немцы на участке Божковых, вытянулись в цепь, пошли вперед. Он кряхтел, принимая приемлемую позу, умудрился выплюнуть с одной руки остатки магазина.

— Командир, ты что делаешь? — ужаснулся Мазинич и вцепился ногтями в землю. — Обоих же убьют, а у нас задание, забыл? Руки убери, говорю… — Он извивался, отрывал от себя намертво впившиеся пальцы капитана. — Вали отсюда, я прикрою… Да поспеши, командир, обойдут же сейчас…

— Нет уж, парень, вместе уйдем…

— Леха, дурак, отпусти… — Мазинича уже трясло, глаза затягивала поволока. — Это не помощь, пойми, это преступление против народа… Соображай же скорее, эти твари скоро все вывезут с объекта, и получается, что мы подохнем абсолютно задаром… А это обидно, командир, все равно не вытащишь меня, я уже не ходок… Проваливай, говорю… — Он резко оттолкнул от себя Алексея, и тот покатился между грядками.

Ошеломленный, он шарил по земле, тщетно пытаясь найти автомат, в котором все равно не осталось патронов, а Мазинич уже забирался за каменную горку, в руке возник пистолет «ТТ». Вадим успел сделать три или четыре выстрела, но тут, в то место, где он залег, прилетела граната с длинной ручкой, и выстрелы оборвались.

Солдаты вермахта, стреляя на бегу, кинулись вперед, перепрыгивая через поваленную изгородь.

Дымовая завеса хорошо помогла. Алексей нырнул за подвернувшуюся бочку и пополз среди облетающей жимолости и малины. За спиной кричали, разбегались солдаты. Потеряли его в дыму! Он поднажал, энергично работая конечностями и закусив губу. Гора сухой травы, на которую он пытался взгромоздиться, оказалась верхушкой компостной ямы, и он провалился в нее, упав на спину. Сухая солома сомкнулась над головой, но не полностью, оставались щели, сквозь которое он видел небо, затянутое облаками. В яме было тесно, но Алексей сумел нащупать кобуру, вынул «ТТ», сподобился передернуть затвор… и потерял сознание.

Придя в себя, он сразу услышал звуки стрельбы в городке. Где-то на Центральной улице били карабины Симонова, прогремел «ППШ». Эти звуки быстро задавили хлопки «маузеров» и лай «косторезов». Рычали танки и другая техника. Немцы снова заняли Калачан. Как долго они смогут тут продержаться? День, два, пока советское командование будет выискивать резервы. Потом отступят, чтобы не оказаться в котле. Хотя зачем им тут торчать два дня? Максимум день, чтобы разобраться с делами на объекте. Прав полковник Вяземский — объект представляет немалую ценность…