Сергей Зверев - А теперь мы порвем Африку!

Массивный БТР-60ПБ попытался объехать подбитый танк, но схватил «морковку» (гранату из «РПГ») и теперь уже намертво перекрыл дорогу.

Ухнули один за другим три заранее заложенных у обочины фугаса.

Техника засад, отработанная не на одной войне. В первые мгновения необходимо достичь максимальной плотности огня из всех видов оружия – гранатометов, пулеметов, автоматов, огнеметов. Что и было сделано. И теперь попавшая в ловушку колонна методично уничтожалась.

Стреляй, не жалей патронов и взрывчатки. Вжарил от души в бронированную цель, отбросил использованный тубус одноразового гранатомета, сменил позицию – и бьешь снова!

Бей, видя шевеление. Бей на звук. Бей на вспышки выстрелов. Бей и бей, меняя автоматные рожки.

Ответное сопротивление было неорганизованным и слабым. Атакованные солдаты с трудом понимали, что происходит. Командира полка с первого выстрела снял Лучник – лучший снайпер «Пирамиды», стрелок от бога. Мотопехотинцы в ужасе разбегались, мчались прямо на врагов, на пулеметный огонь, обезумев, как антилопы от степного пожара. Или прыгали в овраг, становясь мишенями для прятавшихся в лесополосе автоматчиков и пулеметчиков.

Это было избиение.

А потом произошло то, что должно было произойти. Наиболее опытные и подготовленные мотопехотинцы нашли укрытия и открыли ответный огонь. Развернулись башни. Оставшаяся на ходу бронетехника и даже обездвиженные машины открыли ответную беспорядочную, но все равно достаточно опасную стрельбу.

Танкист вжался в землю, с холодком ощущая, как крупнокалиберные пули срезают кусты над его головой. Он прикинул, что основной боезапас потрачен. Эффект внезапности использован на сто процентов. Устраивать позиционные бои – бессмысленно. Поэтому отдал приказ в рацию:

– Отход.

Перекатился. Из лежачего положения послал в небо зеленую ракету – еще один сигнал на отступление. И на всех парах рванул к оврагу.

Повстанцы, понеся незначительные потери, отходили по заранее приготовленным маршрутам.

Три четверти бронетехники и две трети личного состава в колонне были уничтожены. Большинство офицеров выбито. Главный броневой кулак в столичном регионе перестал существовать. Если оставшиеся бронемашины и доберутся до Даджапуту, там их ждет немало новых неприятных сюрпризов.

Старенький серебряный «Боинг-737» с красной полосой вдоль фюзеляжа и красным хвостом лихо разбежался, оторвался от бетона взлетной полосы и устремился в сторону Браззавиля.

Мелкий, но пухленький, похожий на черного гнома, солдат в поношенной жеваной форме песочного цвета сидел на табуретке перед покосившимися металлическими воротами и зевал, глядя вслед улетающему авиалайнеру. Он благодарил духов за то, что они дали ему возможность пристроиться поуютнее на табуретке, охраняя расположение отдельной роты военно-воздушных сил Республики Макао, и думать о вечном в то время, как солдаты из других частей воюют на улицах Даджапуту, где началась очередная заварушка. Воевать часовой жуть как не любил. А предпочитал сидеть на табуретке и загорать.

И еще он обожал смотреть на самолеты. При взгляде на эти металлические летающие чудища его занимали два вопроса, представляющие из себя великую тайну бытия: почему эти фиговины взлетают и почему они не падают?

Когда на улицах столицы начались беспорядки, в роту пришел приказ усилить контроль за охраняемой территорией. А она включала в себя столичный аэропорт Тумбо Чака, служивший одновременно и гражданским, и военным целям. Военной авиатехники, правда, было немного – десятиместный транспортный винтокрылый самолет «Бриттен-Норман Айлендер», приспособленный для бомбометания, два вертолета «Алеут III». Это большая часть ВВС страны. По другим аэропортам разбросаны еще три «Алеута», одна «Сессна» и один «Ми-8».

Усиление боеготовности по местному обычаю закончилось еще большим расслаблением. Но вчера шутки кончились, пришел приказ послать в Даджапуту один взвод в полном вооружении, с саперными лопатками, флягами и пятью магазинами на подавление беспорядков. Потом пошли слухи, что двух их солдат тяжело ранили. Прямо мороз по коже! Нет, лучше всего сидеть на табуретке и считаться часовым!

Тут хорошо. Тихо. Бунтующим народным массам аэропорт нужен не больше гнилой банановой кожуры. Потому что эти самые массы тоже не понимают, как самолеты летают. А от непонятного лучше держаться подальше.

Часовой счастливо улыбнулся, подставляя ласковым солнечным лучам лицо, и запел под нос ритмичный мотив, притопывая ногой в разбитом, не зашнурованном, просящем каши башмаке.