Михаил Серегин - Приговор воров

Петя Злой еще долго что-то шипел и размахивал руками. Щукин перестал прислушиваться к его угрозам. Ему было уже все равно.

Рустам не успел еще покинуть кухню, как туда влетел взбешенный Филин. Рустам знал его в лицо, а вот Филин знать Рустама в лицо никак не мог.

– Ты кто? – с порога заорал Филин. – Ты кто, мать твою, такой?

– Казбек меня зовут. Меня Гуревич попросил…

– Какой на хрен Казбек? Где сам Гуревич?

Рустам не стал повторять свою легенду. Он вдруг взял со стола громадный и сверкающий столовый нож и сунул его под нос Филину.

Филин замолчал, будто ему забили в рот кляп. Рустам, конечно, мог бы использовать и пистолет, но по опыту знал, что нож с острейшим и опаснейшим на вид лезвием выглядит куда страшнее тупого и тяжелого пистолета.

– Где Петя Злой? – спросил Рустам, пристально глядя в глаза Филину.

Филин что-то проквакал, не в силах выговорить ни слова. Тогда Рустам точным движением ножа распорол на нем рубашку и остановил холодное лезвие у самого пупка Филина, только немного взрезав кожу.

– Где Петя Злой? – повторил Рустам.

Филин поглядел в его глаза и понял, что если он сейчас не ответит этому странному человеку, выдающему себя за повара и знакомого Гуревича, то умрет в следующую же секунду. А умирать Филину не хотелось. Поэтому он сглотнул слюну и сдавленным шепотом ответил:

– Он в подвал пошел.

– Веди меня, – приказал Рустам.

– Я не могу, потому что, если меня увидят. Сам подумай – ты с ножом. Тебя же сразу… – заторопился Филин, не смея посмотреть на грозно посверкивающее у своего живота лезвие. Холодный отблеск ножа привлекал его, тянул его взгляд к себе, и Филин все-таки посмотрел вниз. Но никакого ножа там не увидел. Теперь в его живот упирался ствол пистолета.

Филин ужаснулся тому умению, с каким этот человек обращается с оружием. И не стал больше прекословить – повернулся к выходу.

– Иди ровным шагом, – напутствовал его Рустам. – Иди прямо в подвал и не вздумай оглядываться. Ствол у меня в кармане, если что, я выстрелю прямо через ткань.

Филин подумал о том, что теперь ствол пистолета направлен ему в спину, и почувствовал, что позвоночник его продирает смертельный холод. Он осторожно вытер пот со лба и хрипло проговорил:

– Пойдем. Только не стреляй, пожалуйста.

Через некоторое время Петя устал разоряться, но почему-то не уходил. Видимо, хотел еще немного понаслаждаться своей властью над человеком, которого столько времени боялся и ненавидел.

– Тебя же гости ждут, – мрачно сказал ему Щукин. – Вот и иди к ним. Развлекай. Меня уже развлек, спасибо.

– А ты смелый, – перейдя с тона ненавистно-презрительного на иронично-снисходительный, проговорил Петя. – Только эта смелость тебя до добра не довела почему-то. Взял и приперся в этот город. Ты же знал все, иначе не стал бы устраивать катавасию с фальшивым убийством. Кстати, кто был тот лысый киллер со шрамом?

– Я, – просто ответил Щукин.

Петя остолбенел.

– К-как это? – выговорил он.

– А так, – сказал Щукин. – Я это был. Я тебя за жопу держал. Мог в любой момент пристрелить вместе с твоим дружком Филином. Только не стал этого делать. Мне нужно было все выяснить сначала.

– Но к-как это ты? – все не мог поверить Петя. – Ведь я же разговаривал… я же видел…

– Маскировка, – сказал Щукин.

В дверь постучали.

– Какого хрена кому надо? – заорал Петя через дверь.

– Это я, – ответил ему из-за двери каким-то особенным – слабым, что ли? – голосом Филин.

– А, это ты. – Петя отпер дверь.

Он отошел на шаг назад, пропуская в комнату Филина, но, когда тот вошел, Петя увидел, что Филин не один. Вслед за Филином скользнул в дверь невысокого роста неприметный человек с азиатским лицом.

– Это что такое? – нахмурился Петя, но человек, не обращая на него никакого внимания, быстро запер дверь.

– Что такое, я спрашиваю? – заревел Петя, и вдруг неприметный человек, заперев дверь, вскинул невесть как оказавшийся в его руках пистолет и выстрелил в Филина.

Филин без звука повалился на пол, заливая его кровью.

– Он мне больше не нужен, – пояснил странный человек.

Петя оторопел. Когда он вновь обрел способность мыслить и вспомнил о том, что и у него в руках – черт возьми – пистолет и что он тоже – черт возьми – умеет с ним обращаться, было уже поздно.

Ствол пистолета упирался Пете в грудь.

– Брось оружие, – приказал Рустам Пете.

Петя повиновался, завороженный сиянием узких азиатских глаз.