Сергей Зверев - Первая пуля – моя

– Нет. – Тоня сняла с плеч рюкзачок и вытащила из него миниатюрное изделие фирмы «SONY».

Сунув диктофон в карман, Олег продолжил инструкции:

– Говорить в основном буду я. Ты только сочувственно кивай и печально улыбайся. Иногда, чтобы не выглядеть совсем по-идиотски, можешь задать какой-нибудь вопрос. Типа, как вы с ним познакомились…

– Интеллектуальный вопросик, ничего не скажешь… То есть мне не путаться у тебя под ногами?

– Что-то вроде того. – Олег встал и подал Тоне руку. – Ну что, пошли?.. Думаю, сегодня нам повезет.

Семья Ивана Воскресенского проживала на последнем этаже девятиэтажного дома. Представив себе, что ощущал журналист, падая с такой огромной высоты, Олег почувствовал неприятный холодок в груди. Но для сантиментов не оставалось времени – Тоня уже звонила в нужную квартиру. Как ни странно, дверь им открыли сразу, даже не задав традиционного вопроса: «Кто там?» На пороге стоял симпатичный пухлощекий парнишка не старше семи лет. У него были не по-детски серьезные глаза и губки бантиком, которые он смешно поджимал, рассматривая нежданных гостей.

– Привет, – поздоровался Олег. – Кто-нибудь из взрослых есть дома?

Парнишка кивнул и отступил назад. Восприняв его жест как приглашение, Тоня и Олег ступили в темную прихожую.

– Сережа, кто пришел? – донесся из глубины комнаты грудной женский голос. А вскоре в дверном проеме гостиной появилась и его обладательница – высокая брюнетка не старше тридцати. При виде ее у Олега пересохло во рту – таких красивых женщин он встречал разве что на обложках новомодных журналов. Высокая грудь, отменная фигура, черные как вороново крыло волосы, рассыпанные по плечам, и глаза, большие, карие, наполненные вселенской печалью. Олег был так поражен ее красотой, что несколько секунд пялился на нее с откровенным восхищением. Но, видимо, вдова Воскресенского давно привыкла к тому, что окружающие реагируют на нее таким недвусмысленным образом.

– Вы ко мне? – немного нервно спросила она.

– К вам, – кивнул Олег. – Здравствуйте. Позвольте выразить свои соболезнования.

– Спасибо, – кивнула вдова, поглядывая на них с откровенной враждебностью. – Вы из газеты?

«Эта женщина не станет давать интервью, – вдруг понял он. – Она на дух не переваривает всю журналистскую братию… К ней нужен совсем другой подход».

– Извините, что мы без звонка, – медленно начал Олег, – но я боялся, что вы не захотите с нами встречаться…

– Кто вы?

– Я – Олег Морозов, приятель Ивана. А это Тоня… Моя жена.

– Приятель, говорите?.. По-моему, я не видела вас на похоронах.

– О том, что Иван погиб, я узнал только вчера. Меня в Москве не было – уезжал в Питер, на курсы повышения квалификации, – принялся вдохновенно врать Олег. – Когда приехал, мне сообщили эту печальную новость.

– Зачем вы пришли? Если Иван одолжил у вас деньги, я здесь совершенно ни при чем!

– Иван ничего у меня не одалживал! – заторопился Олег. – Скорее, наоборот, мы пришли, чтобы предложить вам свою помощь.

Несколько мгновений вдова Воскресенского молча рассматривала их в упор. Затем ее взгляд чуть потеплел.

– Меня зовут Ирина… А вы давно знаете моего мужа?

– Да уже лет десять.

– Вы тоже журналист?

– Увы, нет. – Олег развел руками. – У меня менее романтическая профессия. Я работаю в психиатрической лечебнице.

Может, ему показалось, но впервые за время разговора Ирина Воскресенская стала проявлять к нему некоторый интерес – в ее глазах появился живой блеск.

– Вы не шутите? Вы в самом деле дипломированный психиатр? – негромко уточнила она и, когда Олег кивнул, неожиданно предложила: – Проходите в гостиную. – При этом в ее голосе не было ни натянутости, ни враждебности.

Столь разительная перемена не могла не насторожить Олега. Он сразу заметил, что Ирина находится в состоянии затяжной депрессии, которая скорее всего началась еще до трагической гибели мужа. Впрочем, это было неудивительно – если верить очкарику из «МК», Иван Воскресенский был еще тем парнем. Мало того, что уходил в запои, так еще и изменял своей жене с каждой встречной. И, судя по скупым репликам Ирины, был по уши в долгах.

Пока они рассаживались на диване, хозяйка дома принялась суетливо стелить на стол какую-то скатерть. За последние несколько минут ее словно бы подменили – глаза сияли, движения были энергичными и уверенными.

– Чай или кофе? – предложила она с любезной улыбкой. – А может, чего-нибудь покрепче?